Лицей. Венценосный дуэт

– А коленки твои щупал? – по очередному покраснению догадываюсь, да. Она таким образом на вопросы отвечает. Изменения яркости и цвета лица соответствует примитивной морзянке. Если потренируется, может разработать и применять личный код цветовых сообщений.

Мою идею цветового кода Вика встречает натуральной истерикой. Падает на тахту лицом вниз и стонет от смеха. Смотрю с недоумением. Нет, я, конечно, знаю, что очень остроумна, но что-то её чересчур разобрало. И надолго. Я ведь не останавливаюсь.

– Юля, я гляжу, у вас как-то стремительно всё развивается, – строжаю я, – я тебе презервативы покупала, они у тебя ещё остались?

Вспыхнувшая на фоне предыдущего не угасшего покраснения, Юля, тем не менее, кивает.

– Спроси у него, какой у него размер. Потом мне скажешь, я куплю…

– Размер! И-и-и-и-и! – взвизгивает Вика.

Не пойму я её. То ничем не проймёшь, самые убойные юмористические номера, когда зрительный зал в лёжку лежит, хорошо, если улыбку вызывают, а тут в истерике колотится. Я вспоминаю предыдущую закупку.

– Смотри, – показываю ей пальцами, – это самый маленький, первый размер.

– Ы-ы-ы-а-а-а! – стонет Вика.

– Это второй, – развожу пальцы шире.

– Вот так, – показываю уже руками с четверть метра, – и больше, третий. Спросишь?

На последний вопрос ответа выдавить не получается. Вика полностью обессилела, помочь не смогла. Так что Юльке удаётся сбежать.

Вике я рассказываю, что у нас происходило, когда она успокаивается. Не до тонкостей, конечно. Умалчиваю о том, что якобы не заметила и не обратила внимания на опасное сближение. Так что в уголок губ он меня поцеловал. Решился наконец-то. Хотя возраст у нас такой, что слишком поздно ни с чем быть не может. Слишком рано – да, а слишком долго и поздно – нет.

И прежде чем зашуметь на него, сделала паузу. Второй раз, когда он уже взял прицел точнее, уже не дала. Отскочила. Замахнулась.

– Да как ты смеешь! – ору с неуместным восторгом.

– Девушка, что-нибудь случилось? Помощь нужна? – вдруг вопрос со стороны. Рядом проходил какой-то крепкий мужчина. Кажется, он в нашем доме живёт, лицо знакомое.

– Ничего не случилось, – отмахиваюсь я, – я со своим молодым человеком общаюсь.

– О, – радуется Пистимеев, когда мужчина, хмыкнув, уходит, – я получил новый статус? Я твой молодой человек?

Долго гляжу на него с сомнением, решение нахожу быстро.

– Нет. Не дотягиваешь по уровню. Хочешь стать моим вассалом? На это могу согласиться.

– И что для этого нужно?

– Для начала поцелуй мне руку, – протягиваю руку и тут же отскакиваю, – нет, сначала на одно колено встань…

Немного запуталась, но Сашок быстро всё делает. Сокращает дистанцию, берёт за руку и на мгновенье припав на колено, впивается губами в руку. Тут же вскакивает и пытается схватить. Отбиваюсь, и успешно отбиваюсь, но старательно ограничивая свои усилия. А то вдруг перестанет.

«Спасает» меня подъехавшее такси, что мы по телефону заказали.

– Деньги есть?

Сашок кивает, но я ему в таких вопросах не доверяю. И точно, в результате поисков по карманам обнаруживается всего три рубля. Выдаю пятирублёвую монету.

– Восьми рублей-то хватит? – спрашиваю таксиста, тот соглашается.

Заталкиваю Сашка в машину, мимоходом быстро поцеловав куда-то под глазом.

– Вот и вся история, – завершаю рассказ внимательной Вике и вдруг краем глаза кое-что замечаю. Слегка приоткрытую дверь.

– Подслушиваешь, мерзавка! – прыгаю к двери, из-за которой раздаётся быстрый топот. Всё, догонять бесполезно. Там родители, не дадут её мучить.

21 апреля, понедельник, 09:10

Москва, Ярославское шоссе.

Алекс Прохоров.

Брошу её! Надоела! Решение проклюнулось, когда вырвался на загородную часть Ярославки.

Пока еду до потенциального клиента, есть время всё обдумать. Ехать не меньше часа, торопиться некуда, дорога пустая, можно хоть в шахматы между делом сыграть.

Снежанку брошу, надоела. Кобыла гладкая и на это дело отзывчивая, но что-то в последнее время ноги раздвигает, как по обязанности. Без огонька и энтузиазма, который раньше бил гейзером. Я, видите ли, сам виноват, не уделяю ей внимания, и в моём отношении нет ни капли романтики. Да пропади ты пропадом! За съёмную квартиру плачу я, деньги на проживание – с меня. Милочка, ты содержанка! Нет у меня обязанности круги вокруг тебя наворачивать. Мне захотелось тебя в коленно-локтевую поставить, извольте в позицию, сударыня!

Привык к женским выкрутасам, уже почти не раздражают. Раньше бы не удержался, а сейчас все закидоны спокойно встречаю. Недельной давности тоже.

– А когда ты на мне женишься? – в лоб вопрос задала, но слегка опасливо.

– Пятнадцатого августа, – это я классно влепил, знатно выкрутился. Конкретный вопрос – конкретный ответ. Обещать – не значит жениться, но об этом умолчу.

Переспорить женщину можно, если сильно постараться, переубедить – нет. И если она настроилась на упорное сражение, а Снежана настроилась, то избежать его не удастся. Всегда, почти всегда проигрывал разговоры с бабами, но в этот раз нет. Не выиграл, это невозможно, но и не проиграл.