Читаем Лицей 2021. Пятый выпуск полностью

Вообще, делать уроки мне нравится, мне нравится делать вещи, которые мне нравятся. Я люблю гулять, люблю учить новые боевые стили (вчера я изучил кунг-фу, стиль змеи), люблю делать уроки (но я скоро должен перестать), люблю говорить крутые слова. Типа «типа». Когда говоришь «типа» в любом предложении, это уже круто, но типа мама и типа брат не поэтому. Они «типа», потому что они по-настоящему мне не мама и не брат. Мою маму убили, так что я должен готовиться к великой судьбе воина. Может, я даже когда-нибудь смогу отомстить за неё.

— Когда плачешь, поворачивайся, чтобы никто не увидел, — подсказал Крутой Али.

— Хорошо, — сказал я и повернулся.

— И платок носи, чтобы вытирать сопли.

— Хорошо.

Я заканчивал домашнюю работу, когда в комнату вошла типа мама. Я даже её не услышал. Мне надо тренировать свой слух. Я не уверен, но есть вероятность, что секретная техника «Шелест листьев» передаётся по генам. Хоть она мне и не мама.

— Что делаешь, зайчик? — спросила она и села рядышком. Я успел закрыть «Дневник Воина» и спрятать его.

— Не называй меня так, — ответил я.

— Извини, я всё ещё не привыкла, что ты уже вырос.

«Ты и не видела, как я рос! Не притворяйся, мы с тобой знакомы только два года, ведёшь себя, как будто ты меня родила!» — подумал я, но сказал… ничего не сказал.

— Можно, пока ты не определился с новым именем, называть тебя просто Артур? Временно.

Я кивнул. Воин должен иногда проявлять милосердие.

— Ну и что у тебя? Математика?

— Уже закончил.

— Молодец.

Мы немного помолчали. Я делал вид, что занят чем-то важным. Она смотрела то в окно, то на меня. У неё грустный взгляд всегда, когда она не улыбается. Я не люблю такие моменты. Лучше бы она была обычной. Не шутила и не грустила.

— Слушай, зайчик, ой, то есть Артур, мне неудобно, но я хочу спросить у тебя кое-что.

— Да, я подрался, я заступился за девочку и выиграл, — сказал я спокойно, как будто я делаю так каждый день. Я и так делаю так каждый день. Дерусь (не заступаюсь за девочек). Крутой Али показал мне из окна «класс».

— Ух ты, за девочку? — усмехнулась типа мама, как будто это великое дело и уже надо выбирать галстук для свадьбы.

— Да, но я дал обет безбрачия, — жёстко отрезал я.

— Да, да, помню. Это я не забуду, мой маленький безымянный воин, который в восемь лет дал обет безбрачия, — сказала она, чмокнула меня так быстро, что я не успел применить защиту. — Извини, не удержалась. Ну, как гласит великая мудрость: «Перед любым великим делом надо закончить школу и сдать ЕГЭ на пять». Я пошла, спокойной ночи. — Она пулей вылетела из моей комнаты.

— Крутой Али!

— Чё?

— Есть такая великая мудрость?

— Не-а, она всё врёт.

Я всегда знал, что взрослые врут. Они думают, что мы не знаем, когда они врут. Когда я буду взрослый, я не буду врать детям. К чёрту Деда Мороза, Гарри Поттера, аистов и капусту. Я сразу расскажу, откуда всё берётся. И дети, и подарки.

<p>Суббота. Я люблю ходить в школу, и это проблема</p>

На следующий день я опять пошёл в школу. По дороге я вспомнил мои вчерашние мысли про крутые слова и решил дальше их обдумывать. Есть много крутых слов, которые пока у меня не получается говорить, но это дело привычки. Чем больше говоришь, тем легче. Это как с матом. Если хочешь говорить плохие слова, надо их часто говорить. Но Крутой Али сказал, чтобы я не учился говорить плохие слова, потому что «тебе за это дадут по башке, а ещё ты мусульманин. Мусульмане не ругаются матом». Я ответил: «А крутые пацаны в классе тоже мусульмане, но говорят плохие слова», а он мне ответил: «Они — олени. Ты не олень». Я ответил: «Понятно». Я не матерюсь. Я не олень.

— Эй, Крутой Али, какое слово самое крутое из всех?

— Из вообще всех или из тех, которые тут говорят, в этой яме?

Ямой он называет «это место». А «этим местом» он иногда называет место, где мы стоим, а иногда Махачкалу, а иногда Дагестан. Это правило для любого, кто хочет быть крутым и злым. Мы должны называть место, где живём, ямой. Я сразу получил доказательство, что становлюсь из-за «ямы» крутым. Учительница дала нам тесты, и в вопросе «Назовите республику, в которой вы живёте» из вариантов «Дагестан», «Татарстан», «Башкортостан», «назвать другое место» я указал «яма». Мне поставили двойку. Потом классная руководительница звонила типа маме. В классе многие смеялись, когда узнали, а некоторые показывали на меня пальцем и говорили «дурак». Меня похвалили Анвар, Мурад и Гаджи, самые крутые и плохие пацаны в классе, а Гасан-Вонючка взбесился из-за того, что всем понравилось то, что я сделал. Как я и сказал, крутость зависит от оценок.

— Крутой Али!

— Чё?

— Какое крутое слово ты знаешь вообще из всех?

— «Атомный» или «ядерный». Это крутое слово везде. Если какие-нибудь президенты спорят и кто-нибудь говорит «ядерный», остальные все кидают задний, — сказал уверенно Крутой Али.

— А что значит «кинуть задний»?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия