LitPamiatniki

Череп небрежно ударил Дрена тыльной стороной ладони по челюсти. Только солдаты, державшие его руки, удержали Дрена на ногах. Череп сказал что-то на эгриле, что Дрену не понравилось.

— Я не могу туда вернуться, — закричал Дрен. — Он меня убьет. Я сказал вам, где его найти. Пожалуйста, отпустите меня — мне даже не нужна награда.

— Тихо, — сказал Череп. Дрен видел, как удар приближается, но избежать его было невозможно.

33

Дарус

Айсаир

Дарус должен был признать, что наблюдать за Киориу было приятно. Вместе с дрессировщиков Осмером и его зверями он вернулся на тайное место встречи повстанцев Джии. Спущенные с поводков, Киориу стали рыскать по щебню, как встревоженные кошки, осматривая каждый камень. Дважды они даже осмотрели Даруса, рыча и щелкая зубами у ног его коня. Конь был черным боевым конем, великолепным животным, выведенным для войны, но Киориу все равно его нервировали. Солдаты держались как можно дальше от Киориу, руки всегда рядом с оружием — на всякий случай.

Дарус чувствовал на себе взгляд сестры. Она надеялась — он точно знал! — что приглашение Киориу обернется катастрофой. Ее радовала любая возможность выставить его ничтожеством.

Он игнорировал ее, насколько это было возможно, отказываясь доставить ей удовольствие. Его успех был бы достаточной местью — до того дня, когда он смог бы ее убить. Он улыбнулся. Это будет мгновение, которым можно будет по-настоящему насладиться. Это будет... изысканно.

— Сколько времени пройдет, прежде чем они обнаружат запах? — спросил Дарус Осмера, поскольку Киориу продолжали копаться в руинах.

— Столько, сколько потребуется, — ответил южанин. — Здесь была битва. Обе стороны использовали магию. Животные должны понять, какой запах мы ищем, и отбросить остальные. Это не может быть долго.

— Хорошо. Мы не можем...

Существа бросились прочь. Дарус никогда не видел, чтобы что-то двигалось так быстро. Пол или стена, им было все равно. Они понеслись по улице, перепрыгивая с одной поверхности на другую.

— Мы последуем за ними, — сказал Осмер и двинулся в путь, ничуть не обеспокоенный тем, что его создания уже скрылись из виду.

— Что, если ты их потеряешь? — спросил Дарус.

— Невозможно. Они связаны со мной, как если бы были моими конечностями.

Ради бесконечной мудрости Кейджа, Дарус ненавидел самоуверенность этого человека. Он подал знак своей сестре и охранникам следовать за ним, а затем поскакал следом за Осмером.

Вскоре стало очевидно, что Дарусу не нужен был проводник, чтобы следовать за Киориу. Они оставляли отчетливый след. Сначала были крики. Затем были разрушения. Наконец, была резня. Ничего не могло остановить Киориу. Не какой-нибудь глупый джианин. Ни окна или стены. Они оставляли за собой кровавый след и обломки, сопровождаемые воплями умирающих. Дарус должен был признать, что ему это даже нравилось. Он спешился, чтобы ему было удобнее следовать пешком, в то время как остальные пошли менее прямым путем.

— Джиане путешествовали под землей, — сказал Осмер, когда они вошли в свечную лавку. Под ногами хрустело битое стекло. У прилавка лежала мертвая женщина с разорванным горлом. Ее кровь украшала стену позади.

— Действительно, — сказал Дарус, отодвигая с дороги болтающийся обломок дерева и заходя в соседнюю лавку. Разрушения были... прекрасны. И все это было сделано так быстро. Так эффективно. — Почему у нас нет больше таких созданий?

— Это самое сложное из всех творений императора, — сказал Осмер. — И самое трудное в управлении.

— Похоже, ты справляешься достаточно хорошо.

— Это потому, что они мои дети.

— Ты хочешь сказать, что их вырастил?

Осмер посмотрел на Даруса, и в его глазах внезапно появилась печаль:

— Нет. Я имею в виду, что это мои дети. Рожденные моей женой, зачатые мной. Я отдал их императору, когда им был месяц. Он вернул их мне месяц спустя. С тех пор я их растил.

Они перешли улицу и вошли в другое здание через другую дыру в стене:

— Вот это жертва.

— Это был мой долг. Когда император просит, никто не отказывает.

— Нет большей чести. — Нет, если человек хочет жить, подумал Дарус. — Значит, они повинуются тебе, потому что ты их отец?

— У каждого дрессировщика должна быть связь — отец, мать, муж, жена. Должны быть какие-то узы верности. Без этого... — Осмер махнул рукой на выпотрошенного джианина. — Конечно, кровных уз не всегда достаточно.

Дарус посмотрел вперед. Киориу добрались до постоялого двора — «Согнутого Сука» — и бродили снаружи:

— У них есть имена?

— Конечно — Кейдж'сан и Кейдж'са.

Сын и дочь Кейджа — как удивительно оригинально. И все же, чтобы отказаться от своих детей, требовался определенный религиозный пыл, даже больший, чем глаз и ухо, которыми мужчина уже пожертвовал. Дарусу пришлось отдать южанину должное. Сделал бы он то же самое? Если бы у него были дети? Если бы Рааку попросил? Он улыбнулся. Без сомнения. Служить Великой Тьме было высшей честью:

— Похоже, они что-то нашли.

— Да. Но, я думаю, след ведет дальше, — сказал Осмер. — Возможно, они остановились здесь лишь ненадолго.