LitPamiatniki

Остальные закричали в знак одобрения и вскинули мечи в воздух. Бум. Бум. Бум. Бум. Бум. Бум. Это была музыка воинов, и она заставила Джакса заплакать. Его сын заслужил это, но не он сам.

Хасан поднял руку, призывая к тишине:

— Прежде чем мы попрощаемся с нашими павшими, присоединяйтесь ко мне в молитве. Присоединяйтесь ко мне в священной клятве, чтобы все мы здесь могли подтвердить свою приверженность делу и вспомнить, за что мы сражаемся. Раньше мы держали эти слова в секрете, но больше нет. Они принадлежат тем, кто противостоит Эгрилу. Они принадлежат всем нам — ханранам.

— Мы — мертвые, которые служат всем живым. Мы — мертвые, которые сражаются. Мы — мертвые, которые охраняют завтрашний день. Мы — мертвые, которые защищают нашу землю, нашего монарха, наш клан. — С каждым словом остальные присоединялись к нему, пока их голоса эхом не разнеслись по улице.

— Мы — мертвые, которые стоят в свете. Мы — мертвые, которые смотрят в лицо ночи. Мы — мертвые, которых боится зло. Мы — Шулка, и мы — мертвые.

Джакс слушал слова, которые когда-то так много значили для него, и не чувствовал... ничего. Они были всего лишь каплями дождя в бездне. Пепел на ветру.

— Мы — мертвые. Мы — мертвые. Мы — мертвые. Мы — мертвые. Мы — Шулка, и мы — мертвые. — Хасан бросил факел в погребальный костер.

Песнопение продолжалось, пока огонь перебегал с ветки на полено, а затем на тележку.

Мы — мертвые. Мы — мертвые. Мы — мертвые. Мы — мертвые. Мы — Шулка, и мы — мертвые.

Сталь ударила о сталь, разжигая огонь. Пламя охватило плащи, которыми были укрыты Кейн и Кара, а затем и сами тела.

Джакс заставил себя смотреть. Он остался на ногах, хотя ноги дрожали и грозили подкоситься. Он позволил слезам без стеснения стекать по лицу. Кейн заслужил слезы своего отца. Кара тоже. Он смотрел на огонь и слушал стук мечей о щиты. Это было прощание воина, достойный конец для лучшего из них. Как бы ему хотелось, чтобы там лежал он, а не его сын, его прекрасный сын.

Огонь поглотил мертвых, скрыв их из виду. Джакс чувствовал запах горящей плоти и наблюдал, как дым стелется по городу, унося их души к Синь.

— Да благословят боги вас обоих, — прошептал он ветру.

Остальные разошлись, когда погребальный костер догорел, оставив Джакса, Хасана и Дрена наблюдать за огнем.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Хасан.

— Хорошо. Намного лучше, — сказал Джакс. Он кивнул на погребальный костер. — Мне это было нужно. Мне нужно было попрощаться.

— С каждым днем будет становиться все лучше.

Джакс вздрогнул, ожидая реплику от Монсуты, но по-прежнему стояла тишина:

— Надеюсь.

— Так и будет. Поверь мне. — Хасан одарил Джакса той жалостливой улыбкой, которую он ненавидел.

— Если ты не расскажешь ему о плане, это сделаю я, — сказал Дрен.

Джакс поднял глаза:

— План?

— Мы собираемся покончить с Черепами сегодня ночью, — сказал Дрен, потирая руки. — Покончить с ними раз и навсегда.

— Мы нашли доспехи в Доме Совета и комнату, полную бомб. Мы принесли немного обратно вместе с едой, — объяснил Хасан.

Дрен чуть не подпрыгивал на ногах от возбуждения:

— Да. Мы собираемся нарядиться Черепами, войти прямо в их лагерь и бабах. Мы разнесем их к чертовой матери.

Джакс пристально посмотрел на него:

— Твои планы не сильно меняются.

Дрен ухмыльнулся:

— Что я могу сказать? Если это работает, то работает.

— Нам нужно, чтобы он открыл дверь, — сказал Хасан. — Я буду там с остальной командой, мы будем готовы сражаться изо всех сил, со сталью в руках.

— Ты уверен, что не хочешь дождаться подкрепления? — спросил Джакс.

— Это просто даст им время освоиться, — сказал Дрен. — Мы заполучим их сейчас, и Киесун наш.

Сражение. Может быть, это было то, что нужно Джаксу. Снова выстоять против врага с мечом в руке. Убить эгрилов. Раньше у него это хорошо получалось. Может быть, это был способ компенсировать то зло, которое он совершил?

— Это хороший план. Правильный поступок.

Хасан улыбнулся:

— Я рад, что ты так на это смотришь.

— Я пойду с вами.

И Дрен, и Хасан уставились на него, как на сумасшедшего. Может, так оно и было.

— Тебе лучше остаться и отдохнуть, — сказал Хасан. — Ты через многое прошел.

Джакс покачал головой.

— Я достаточно сидел, сложа руки. — Он поднял проклятую руку, которую Монсута отрастил заново. — Теперь у меня снова есть рука для меча. Пришло время пустить ее в ход.

На лице Хасана снова промелькнула жалость:

— Генерал...

— Что? — Джакс огрызнулся в ответ. — Ты мне не доверяешь? Я здесь пленник или предводитель Ханран?

Хасан взглянул на Дрена: