Литерный эшелон

– Ну что же. Осталось найти еще двоих. Сколько дней трупам?..

– Да-три…

– Отлично. В кандалах они не могли уйти далее чем верст на двадцать.

– Не хочу вас расстраивать…

– Что опять?..

– На убитых не было кандалов.

– Как же они их сняли?

– Мне то неведомо… Так что, поиски продолжать?..

Грабе махнул рукой:

– Отставить. Теперь им уйти от нас – проще!

В лагерь были доставлены тела убиенных, а за компанию – туша тигра.

Легко опознали Быка. Ульды был так измочален, что возникли сомнения. Грабе запросил из столицы словесные портреты беглецов. Получил их. Тут же принялся отсылать очередную сводку за день.

– Ваша радиостанция жрет газолина больше, чем мой дирижабль, – ругался Сабуров.

– Что поделать. Надо передать как можно больше информации. Может статься, война миров не за горами… Или просто здесь появится другой инопланетный корабль, заберет разбившихся. Дескать, поигрались и довольно…

Сабуров с тоской посмотрел вверх. До этого он считал небо своим.

Пришли словесные портреты. Установили личность второго погибшего.

Затем Грабе собрал офицеров, сообщил им приметы беглецов

– Вот так они выглядят. Когда увидите – сразу и убейте. Потом доложите мне или вышестоящему начальству. Именно в таком порядке: убить и доложить.

– Да помилуйте! – улыбался есаул. – Нечто можно?.. Раззе это нашего ума дело?.. Мы ж никуда ни ногой! Нечто они в нашу станицу припрутся?..

– У меня такое чувство, что кто-то из нас с ними непременно свидится, – ответил Сабуров.

Андрей придерживался мнения, сходного с мнением есаула. Но свое суждение он привычно оставил при себе.

***

Если из палатки удавалось выгнать всех комаров, то спать тут было просто великолепно: в тишине абсолютной, оглушающей.

После того, как полеты на поиски прекратились, Андрей жил тихой жизнью. Много читал, писал Алене письма.

Порой сидел у ученых или у Грабе.

– Снова своей барышне письмо сочиняете?

– Угу…

– Пишите о том, какая она хорошая и прекрасная…

– Признаться, нет…

– А вы напишите. Девушки это любят.

– А у вас, признайтесь, был опыт?..

– Я тоже был молод, – отвечал Грабе. – И тоже был глуп.

Зашел Сабуров. Был он как обычно беспричинно весел. С порога спросил:

– О чем беседуете…

– О женщинах, – ответил Грабе и покраснел.

– Верно, знаете больше про меня. Расскажите какие они – женщины? – спросил Данилин.

Михаил Федорович поднял глаза к потолку:

– Женщины – это прекрасно! Это самое лучшее, что есть в мире… Любите их, мой молодой друг. Только никогда не женитесь…

– Это почему…

– Женщины… Они… Каждая последующая будет говорить о том, какая же ваша дура нынешняя, что она вас не ценит совершенно, что вам надо непременно расстаться. И говорить так будет не со зла, а потому, что такая она женская натура: говорить подобное. К слову, будет она права, ибо да, действительно – не ценят. Ну а ежели последуете ее совету, и расстанетесь с нынешней, то лишь для того, чтоб занявшая ее место снова мотала вам нервы. Оставляйте их первым…

– Но у меня будет только одна… – возразил Данилин.

– Я тоже так думал… – эхом отозвался Грабе.

– И что?..

– Она у меня была… Та самая – одна. Была. И в один день сообщила, что со мной рядом будут счастливы многие девушки… А она желает удалиться.

– Как сие печально.

– Я тогда был молодым идиотом… Молодость ушла…

– Так со мной не будет…

– Ай, да бросьте, – говорил Грабе. – Она будет клясться в любви, для того, чтоб всадить нож в спину в самый неожиданный, подлейший момент. И при этом будет говорить, что делает это для вашего же блага. А вы и тогда будете ей верить как баран, ведомый на бойню – потому как вы всегда верили этим устам.

Грабе осекся, посмотрел на Андрея с обидой и печалью:

– Простите, это, конечно же только моя беда. Вас это не касается…

– Да полно вам! – попытался подбодрить своего начальника Данилин. – Мой дед женился в сорок пять лет. И жена была моложе его на двадцать с лишним лет! И ничего – семь детей нарожали…

– И что, он до сорока лет был нецелованным?..

– Наверняка не скажу, но скорей всего… Он в рекрутах был…

– Право, – поддержал подпоручика Сабуров. – Рано себя хороните. Вы не старый, найдете еще?

– Где же я их найду? В тайге что ли?

– Если Господь будет благосклонен – то и в тайге.

– Шутить изволите?.. Впрочем, мне не до фантазий. Господин поручик, не в службу, а в дружбу… Евграфа Петровича найдите, позовите-ка ко мне… Надобно кое-что обсудить.

Данилин вышел на улицу.

Вокруг шумела тайга. Верст на сто, верно, не было ни одной женщины. Андрей пожал плечами: действительно, откуда тут взяться даме сердца для Аркадия Петровича.

И поручик пошел по лагерю, поглядывая в сторону уходящего солнца.

Он все думал о Москве…

Москва

В начале лета в Москве случилось событие, с Андреем связанное лишь весьма косвенно.

Знакомый Аленки, Олег Доброхотов, узнав о биржевом крахе, выпрыгнул в окно. Впрочем, позже выяснилось, что оный брокер несколько погорячился.

Хотя и этаж был дрянь, третий. Неудачливый делец сломал ногу, три ребра, получил сотрясение мозга. Случай потом пересказывали довольно долго, он попал даже в бульварные листки, впрочем, без фамилии. Но знающие люди отлично понимали о ком речь.