Литерный эшелон

Въезд в хуторок прикрывал импровизированный шлагбаум: на неструганные козлы был положен ствол березы толщиной где-то в ногу. Андрей положил мотоцикл на бок, проскользнул под бревном.

Из караульной будки выскочил человек с винтовкой, дал два выстрела поверх голов конников. Те сбавили шаг, развернулись и ускакали назад.

Из домов выходили люди все больше с оружием в руках.

Сейчас, в безопасности Андрей смог рассмотреть флаг лучше – полосы в основной части флага, множество мелких пометок – в крыже. То, верно, были звезды, а сам флаг – «звезды и полосы» принадлежал несомненно Северо-Американским Соединенным Штатам.

Но откуда таковому взяться здесь, в Украине?..

Впрочем, неожиданности только начинались.

– Андрей Михайлович?.. Вы и тут?..

Перед ним стоял Хорунжий – механик, соорудивший когда-то катапульту.

– Вот так встреча! – продолжал он. – Чудо чудное! Ребята, все хорошо! Это свой!

К бывшим сослуживцам подошел молодой человек, который с интересом стал разглядывать мотоцикл.

– Конструкция интересная! Какой мануфактуры мотоцикл?..

– Самодельный… – отвечал Андрей. – Мой друг его собрал, большой любитель таких вот аппаратов… Был…

– Печально, что был. Продайте.

От такой прямоты Андрей просто опешил. Это, вероятно была та самая американская натура: деловая наглость, откровенность. Не то чтоб к этому мотоциклу Андрей привязался, но вот так сразу отдать не мог.

Замешательство американец принял за неуступчивость, решил взять быка за рога.

– До волнений хороший автомобиль можно было у вас купить за три тысячи рублей. Это полторы тысячи долларов. Я дам вам две. Это хорошие деньги. Вас устроит чек шанхайского банка?..

– Господин Эдди! Я же вам говорил: у нас так дела не делаются…

***

Разговор продолжили в избе, за столом.

Как оказалось господин Эдди с сотоварищами прибыл сюда по делу. Он собрал кампанию, купил несколько комбайнов у «Джона Дира», зафрахтовал корабль под нейтральным удобным флагом, отбыл в Российскую империю. Он приезжал в какое-то село, спрашивал – а сколько снимают крестьяне с этого поля. Узнав, предлагал убрать зерно самолично, отдав привычный урожай себе, а все что сверх – оставив себе.

Помучавшись пару дней в поисках подвоха, крестьяне соглашались, паче многие мужики были или на войне или заняты политикой. То есть в сельских масштабах это значило: пили горькую и обсуждали слухи.

Кроме комбайнов в состав хлебоуборочной бригады также имелось два броневика, будто бы «Роллс-Ройса», и три трехдюймовки. Сколько пулеметов появится, начнись заварушка, Андрей предпочел не гадать.

Впрочем, Эдди сам оказался не дурак выпить, хотя, конечно, был слаб против русских.

Крепко заглянув на дно стакана, он разоткровенничался:

– У русских нет союзников в Европе. Англичане, немцы, французы, балканцы… Они – не вы! Ближе всего к вам мы – американцы. У нас и у вас – огромные пространства, значит у нас есть общее в характере. Вы – не европейцы, мы – тем более. Мы – протестанты, вы тоже не католики. В то же время – белая раса. Мы должны поделить мир: ваше полушарие – восточное, а наше – западное…

Но еще через несколько минут хлебнул лишка и забылся пьяным сном.

После удалось поговорить со своим сослуживцем.

– Как же тебя сюда занесло…

– Стояли в Севастополе, я на «Алмазе» был. Службы никакой – одни митинги. И тут прибыла «Коломбина» – это корабль господина Эдди… слово за слово, помог от безделья им с разгрузкой, короче, познакомились… Ну, сперва, когда послужной список составлял, рассказал, что при «Скобелеве» служил. Приврал даже, что с вами на Данциг ходил. Ну, чтоб цену себе набить, мол, знай наших, тоже не лыком шиты. Он сперва не поверил: дал мне коробку передач перебрать на тракторе: ну это плевое дело. Нет, с ним хорошо… Сперва дал немного, потом увидел, что я умею – добавил… Что-то предложил, придумал – получи премию. Сказал, как со здешними говорить – тоже наше вам с кисточкой… Вы уж продайте ему мотоцикл, скажите, что я уговорил. А я вам свои комиссионные отдам…

Андрей покачал головой: Хорунжий и ранее был человеком бойким, но сейчас… Как говориться: с кем поведешься, с тем и наберешься…

– Так это ты от прибыли откажешься своей?..

– Да не в прибыли дело! Я с ним хочу уехать!

– Ты же русский!..

– Да не русский я, а малоросс, украинец. Хохол. А знаете, в чем разница между украинцем и хохлом?

– В чем?

– Украинец живет на Украине, а хохол – везде… Ну так продадите мотоциклет?..

– Продам…

***

Осень подходила к завершению.

Закончив свои хлебоуборочные дела, сельскохозяйственный десант двинулся на юг, к морю. Двигались небыстро, да и сама процессия растянулась чуть не на версту. Мотоцикл погрузили в кузов одного из грузовиков, а простывший Андрей занял место в штабном автобусе.

Расстались в Мариуполе, на Бирже, почти у самого моря, сменившего по случаю холодов цвет на свинцовый. Невообразимо холодно становилось даже от взгляда на его шипящие волны.

Власть в Мариуполе была какая-то неопределенная: ходили взлохмаченные революцией рабочие, на рейде стояли под красным стягом миноносцы. Постреливали: буквально на днях на станции большевики захватили вагон с оружием.