Литерный эшелон

– Кхе-кхе… Я читал ваше досье. Вас характеризовали как человека набожного. Я предположил, что скорее вы укроетесь в стране преимущественно католической, но не европейской. Это исключало протестантские колонии, места, где каждый католик на виду. Я тогда сразу предположил Латинскую Америку. Но целый континент – слишком много. И мы стали ждать. Вас выдала икона. В 1913 году, на Успение Пресвятой Богородицы кто-то неизвестный прислал в Ясну Гору, к Чесноховской иконе Божией Матери богатые подношения из Бразилии. Это был след, ниточка, одна из многих… Кхе-кхе… И она привел к вам, этакому бразильеру. Возник вопрос: а зачем бразилец слал подарок иконе хоть и почитаемой… Не печальтесь. Мальчишку я застрелил собственноручно еще в восьмом году…

Лешек, он же «Поляк», он же «Галантерейщик» вздрогнул и обмяк…

Лещинский обыскал умершего: вытащил у него золотые часы, кошелек, обнаружил спрятанный револьвер. После осмотрел комнату: за картиной нашел сейф. Для вида попытался подковырнуть дверь мачете.

После всего сделанного – покинул здание. Часы и револьвер выбросил в сточную канаву за квартал от места убийства. Чуть позже выбросил и кошелек, освобожденный от денег.

***

…Полиция заключила, что дон Лео убит при ограблении: исчезли часы и бумажник. Очевидно, желая выведать код сейфа, преступники пытали убитого: это понятно по отсеченным фалангам. Но почтенный дон Лео не признался, за что и поплатился жизнью. Грабители пытались открыть дверь сейфа мачете, о чем свидетельствуют царапины, но безуспешно.

Полиция опрашивала информаторов. Часы искали в лавках скупщиков, но, разумеется, не нашли.

Вдова продала дом и дело покойного мужа заезжему коммерсанту и с вырученными деньгами удалилась в провинцию. Когда последний раз она выходила из своего бывшего дома, то услышала фразу на непонятном для нее языке:

– Ну, я так думаю, дело пойдет. Кхе-кхе…

Чемоданов-Рундуков

…Из Петрограда получили сводку погоды. В ней, в частности говорилось, что корабли черноморской эскадры доносят о штормовом фронте, который движется на Таврию. Его ждали еще двенадцать часов назад, но он замешкался над морем и висел грозными тучами вдоль горизонта.

Для горожанина это будто бы ничего страшного не предвещало: человек спрячется под крышами, надо будет – пройдет под зонтом. Может быть – вымокнет до нитки, да окошко ему ветром разобьет. Ничего хуже простуды с ним не случится.

Иное дело – дирижабль: что станет, ежели баллон намокнет и потяжелеет, двигателя не справятся с ветром. Затянет в циклон, а там – молнии.

Быть может, если бы полет был заурядным, Сабуров бы рискнул, провел бы свой воздушный крейсер вдоль края облачности, словно по лезвию ножа. Но сейчас во внутреннем ангаре дирижабля, где ранее были подвешены истребители, на кронштейнах качалась платформа со внеземными артефактами, а на борту – ученые… Случись что, ведь запаникуют, начнут помогать ценными советами.

Потому для обратного полета Сабуров выбрал курс совершенно иной. Кроме ожидающей непогоды следовало учесть направление ветров, дабы использовать их силу при полете.

Капитан сначала провел «Скобелева» над туркестанскими пустошами, после, в наступившей темноте, словно вор проскользнул над Гурьевым. Развернул дирижабль на Харьков, над последним сделал еще один поворот и пошел прямо к фронту.

– Знаете, Андрей, а у меня ведь чудная идея… – проговорил Сабуров прежде чем уйти отдыхать.

– Какая же?..

– Вот я вам говорил, что в четырнадцатом мы сбрасывали отряд за спину германцу. Полдюжины человек спускались на канатах… А вот представьте: я читал о парашютах, которые человек сам может носить. И вот таковых, положим, сотня, две сотни, сбрасываются в тыл противнику: они жгут склады, взрывают мосты… Представляете – воздушная пехота?.. Или даже нет… Вместе с ними на больших парашютах сбрасывать лошадей, горные орудия…

Андрей кивнул: когда он учился в Гатчине, то слышал довольно много об этих парашютах. Смешно сказать: их выдумал человек, далекий от авиации – актер. Но выдумка была стоящая, хотя на родине ее и не приняли… Что называется: Нет пророка в своем отечестве…

– От одной сотни, пожалуй, проку мало будет, – осторожно возразил Андрей. – Если бы хотя бы полк выбросить. Так для этого даже «Скобелева» мало…

– Ай! Всему свое время! Не губите мечту! Это же новый вид войск… Аэро-подвижные войска!

– Мобильные лучше… Аэромобильные…

– Да ну вас с вашими новомодными словечками… Но идея-то не дурна, признайте?..

– Не дурна. Только все одно, мало одного «Скобелева». Нужен другой вид летающих аппаратов.

И скоро они увидели такие аппараты…

***

Аэродром представлял собою обширное поле, оставленное крестьянами в этом году под паром. Его разровняли, кое-где утрамбовали.

…Еще с воздуха Андрей увидел их. Он читал об этом в прессе, видел дрянные фотографии на газетной бумаге, или, напротив, искусственно декорированные открытки. И вот наконец…