Листки с электронной стены

Конечно, этот марш, как и всякий факт культуры, сверхдетерминирован — объясняется разными причинами и несет разные смыслы сразу. Здесь и советская привычка к массовым демонстрациям и гуляниям на майские праздники, которую в кои-то веки удалось освободить от коммунистической идеологии; и еще более старинная традиция крестных ходов, когда над головами несут хоругви с ликами святых. Само название «бессмертный полк» сегодня звучит в пику украинской «небесной сотне», хотя было придумано еще до Майдана. Придумано не начальством, но и не в гуще народа, а креативщиками с томского телеканала (как георгиевская ленточка — креативщиками из РИА Новости), которых потом безжалостно раскулачили — не только конфисковали перспективную идею в пользу государства, но еще и отняли лицензию на телевещание, чтобы их совсем тут не было. Кроме того, это название — цитата из песни Булата Окуджавы «Кузнечик», где речь шла вовсе не о солдатах, а о «стихотворной когорте» поэтов и певцов; у Окуджавы была условная метафора, здесь же она буквализирована и ремилитаризирована. В общем, все сделано из каких-то чужих, насильственно перехваченных и кое-как переозначенных слов, идей и ритуалов.

Не так важно, кто как переживает массовое шествие, — наверняка разные люди переживают по-разному, и многим кажется, что они просто чтят память своих погибших на войне родственников. Все дело в том, что у нас ведь есть обычные, стандартные формы поминовения усопших. Главная из них — посещение кладбища (или памятников, символически заменяющих могилы). Здесь же все наоборот: марш «бессмертного полка» — это такая анти-пасха (вскоре после настоящей), когда не живые направляются к могилам мертвых, а сами мертвые сходят со своих могильных изображений и плотной колонной шествуют по городу. Зомби не зомби, но это кладбище, вышедшее на улицы.

У древних греков были особые неблагоприятные дни в году — «апофрадес», когда люди старались сидеть дома и не предпринимать ничего серьезного. Считалось, что в такие дни по городу разгуливают восставшие мертвецы, а это существа небезобидные, даже если принадлежат твоему собственному роду. Также и разнообразные игрища с масками (карнавалы и т.д.) обычно связаны с культом мертвых — их участники одержимы духами покойников и более или менее серьезно пугают друг друга.

В эту традицию неожиданно вписывается и шествие «бессмертного полка», само название которого заключает мысль о смерти. Оно мотивируется памятью о войне, но уже сейчас на нем можно было нести портреты не только тех, кто непосредственно воевал, а если акция будет повторяться, следует ожидать и дальнейшего расширения их круга. Здесь же и маскарад, вообще широко распространенный в современной политической культуре России (казаки, военные реконструкторы и т.д.): носят не только портреты, но и военную форму времен Второй мировой, бутафорские награды и тому подобное.

В традиционных обществах подобные ритуалы выражают тайный страх людей перед прошлым, которое не отпускает их, не хочет уходить — мертвый хватает живого, поэтому его стараются почтить и задобрить. И если вполне благонамеренные авторы затеи с «бессмертным полком», пытаясь придумать новый поминальный обряд, не нашли ничего лучшего, чем наводнить наши города изображениями мертвых, превращая «главный народный праздник» в «апофрадес», значит, неладно что-то в национальной памяти и самосознании. А в нынешней обстановке вялотекущей войны и новых военных угроз приходит на память, что культ мертвых часто используют для воодушевления бойцов — пусть они отождествляют себя с погибшими и идут в бой как бы уже мертвыми, то есть бессмертными. В годы Первой мировой войны прославились своим нечаянным символизмом слова французского офицера (распубликованные писателем-патриотом Морисом Барресом), который поднимал в атаку своих то ли уставших, то ли оробевших солдат: «Вставайте, мертвые!» Иногда они встают.

Мне, конечно, возразят: ничем-то на вас не угодишь. Когда годовщину победы празднуют с ликованием и гордостью — это вам плохо, когда со скорбью и памятью о погибших — опять не так… Но, повторяю, дело не в чувствах, они часто нас обманывают, дело в объективной логике обрядов, которая идет из глубокой древности и работает независимо от наших сознательных намерений. Обряд бывает сильнее идеологии.

И вообще, давайте задумаемся: многие ли из нас хотели бы, чтобы после смерти их портрет нацепили на палку и таскали по улицам? Наши мертвые, наши предки действительно были бы рады такому поминовению?

Facebook

Минуты роковые 1.06.2015

Коллега написала, что по сравнению с прошлым годом происходящие вокруг печальные события больше не вызывают желания их обсуждать — разве что вздыхать и стонать. Я возразил, что обсуждать-то по-прежнему интересно — но уже не (только) друг с другом, а с чужими: с иностранными людьми, с будущим, с высшим собеседником, у кого он есть.