Лисичка

Долли указала рукой на свое легкое белое муслиновое платье, расшитое в тон гладью и украшенное только тонким светло-голубым шелковым кушаком с такой же вышивкой.

— А можно мне хотя бы сейчас узнать ваше имя? — умоляюще попросил молодой человек.

— Меня завтра на балу представляют государю, можете и вы представиться мне там официально, меня будут опекать графиня Ливен и великая княгиня Екатерина Павловна, — скромно потупив глаза, сообщила кавалеру Долли. Почему-то этот молодой красавец граф с первой встречи показался ей очень забавным, и сейчас она снова боялась расхохотаться.

— Да разве обычный мужчина сможет пробиться сквозь такую оборону? — изумился граф.

— Не я это сказала, — парировала Долли и, обойдя Печерского, побежала вниз по лестнице.

Вечером, накануне бала, князь Алексей приехал со службы пораньше и успел на семейный ужин.

— У меня есть для всех сообщение, — объявил он, когда все домашние уселись за стол. — Я не зря просил тетушку привезти в Лондон все драгоценности семьи, потому что принял решение разделить их между моей женой и сестрами. Княгине я передаю все драгоценности, считающиеся фамильными: то есть те, которые мой отец получил по завещанию своего отца, а я уже принял их от него, и драгоценности моей матери, царевны Нины. Те же украшения, которые принадлежали княгине Ольге Петровне и нашей бабушке, должны быть разделены между моими сестрами. Я прошу тетушку и Катю сегодня вечером разобрать украшения по ларцам, и я сам вручу Долли ее часть драгоценностей, а украшения остальных сестер будут находиться у меня и ждать их выхода в свет.

После ужина тетушка и Катя оставались в кабинете князя так долго, что уставшая Лиза отправилась спать, захватив с собой Дашу Морозову. Луиза и Генриетта давно ушли в свои комнаты, и Долли сидела в гостиной одна. Любопытство не давало ей уйти, и она, свернувшись калачиком на диване, думала о завтрашнем бале. Платье, которое сшили мастерицы Луизы для ее первого выхода в свет, было великолепным. Молодым девушкам, выезжавшим первый сезон, разрешались только светлые цвета нарядов, и Долли выбрала для платья нежный очень светлый газ оттенка мяты и такого же цвета атлас для чехла. На платье по подолу была шелком вышита широкая прозрачная кайма из цветов и листьев, и такая же кайма, только узкая, была на оборке вокруг низкого декольте. Наверное, она теперь сможет надеть на бал и свои драгоценности, если в ее ларце окажется жемчуг.

Наконец, дверь отворилась и из кабинета вышли Алексей с Катей и тетушка. Брат сразу заметил Долли, лежащую на диване.

— Лисичка, любопытство не позволило тебе уйти спать? — спросил он и повернулся к жене, — нужно было заключить с тобой пари, на приличную сумму, что наша Долли будет ждать до победного конца. Ладно, я провожу тетушку, а тебе разрешаю тожественно вручить нашей дебютантке ее ларец.

Князь Алексей протянул жене ключ, который достал из кармана, предложил графине Апраксиной руку и повел ее к лестнице, а девушки вернулись в кабинет.

— Давай все посмотрим, — попросила Долли, — мне ужасно любопытно посмотреть, что кому из нас отобрали.

— Не обижайся, но без разрешения мужа я не могу это сделать. Могу показать тебе только то, что досталось тебе и мне, — твердо сказала Катя.

— Ну, ладно, давай посмотрим наши украшения, — согласилась Долли, изнемогая от любопытства.

— Вот — твой ларец.

Княгиня протянула золовке большую резную шкатулку из кедра. Долли взяла ее и открыла. Драгоценности лежали в бархатных мешочках. В ларце оказались широкое бриллиантовое колье в виде гирлянды роз, а к нему — браслет и серьги, три нити крупного жемчуга, скрепленные аграфом с большим изумрудом, и серьги с тяжелыми грушевидными жемчужинам. Долли особенно понравились аметистовый гарнитур, ожерелье из золотисто-коричневых топазов, разделенных брильянтовыми и жемчужными вставками, и фермуар в виде букета цветов с сапфировыми лепестками и бриллиантовыми листьями. А множество разных колец, серег и браслетов она даже не смогла сразу запомнить.

— Ну что, ты довольна? — тревожно спросила Катя.

— Еще бы, — радостно сообщила Долли, — ведь Алекс к тому же подарил мне бабушкин гарнитур из изумрудов на восемнадцатилетие.

— Я рада, — с облегчением вздохнула Катя, — ну что, теперь будешь смотреть мои?

— Конечно, давай.

Княгиня достала из шкафа большой перламутровый ларец с фигурным ключом и несколько шкатулок. Она повернула ключ в замке ларца и откинула крышку.

Долли ахнула: на алом бархате сверкало тяжелое рубиновое ожерелье, рядом лежали два браслета, серьги и кольцо. Рубины были огромные, обрамленные бриллиантами, а само ожерелье было сделано в виде широкого полумесяца.

— Катя, это — царское украшение, на него, наверное, можно купить половину Москвы! — предположила княжна.

— В этих украшениях венчалась царевна Нина, — объяснила княгиня.

— Невероятная красота, — вздохнула Долли и попросила, — дай мне их на эту ночь, померить с моими новыми платьями. И больше уже ничего смотреть не будем.