Лис и Александра

— Я знаю, Сэмюэль, что я у тебя, как говорят в мире Лиса, совсем не подарок. Ту же «спату» изначально изготовили для тебя, но я первая за нее схватилась. Все из-за вредности, что бы тебе насолить. Ты же вернувшись из серой зоны, меня совсем сторониться стал. Я от тебя только презрение видела. И ты тогда спорить не стал, уступил, молча, мне клинок. Я потом проревела всю ночь. Ненавидела этот меч, хотела сама пойти и отдать его тебе. Просто боялась увидеть на твоем лице еще большее презрение. И потом в Великой Битве, ты встал рядом со мной, прикрывал меня, пока тебя не изрубили и не разорвали на куски. Они же все рвались ко мне. Ты, жертвуя собой, дал мне выиграть время. Я потом собирала твои кусочки по всему полю. Выла как волчица. Ко мне подходить боялись. Отнесла их к Сердцу, плакала и умоляла, что бы оно вернуло тебя. Каждый твой кусочек омыла слезами. И оно вернуло мне моего Сэмюэля. И потом, ты опять пожертвовал собой, своим именем. Твое имя предали анафеме в срединном мире как вождя проклятых. Хотя на самом деле им был мой родной дядя, имя которого предали забвению и убрали отовсюду.

— Когда ты забрала мой меч, я ведь тебя ждал. Думал ты придешь ко мне. Но ты не пришла.

— Хочешь я отдам «спату» тебе? Ведь этот меч для тебя создали!

Сэмюэль покачал головой:

— Нет Эллия. Теперь этот клинок твой и только твой. Кроме тебя его никто не может взять в руки. Вы связаны с ним неразрывно.

Эллия погладила рубец на груди мужа: — Мне все никак не удается убрать его.

— Не уберешь! Это был смертельный удар. Он останется со мной на всю жизнь.

Некоторое время оба молчали. Потом Эллия произнесла:

— Странно, спустя столько времени узнаются такие подробности.

— Ни когда не поздно покаяться, дорогая моя. А каяться тебе передо мной придется долго, очень долго. — Сэмюэль сел на кровати, его глаза блеснули пламенем. — Ты детка со мной до конца вечности не расплатишься.

Эллия начала отползать к краю кровати:

— Сэмюэль, не смотри на меня так! Мне не нравиться, когда ты так начинаешь на меня смотреть.

Мужчина поймал ее за руку:

— А мне нравиться, иногда, так на тебя смотреть. Куда поползла? Ползи назад.

— Убери от меня свои руки!

— С чего бы это? Имею право.

— Что ты хочешь?

— Сама догадаешься или…

— Сэмюэль, только не ЭТО!

— Нет, дорогая женушка, именно ЭТО и именно ТАК, как я хочу. Не заставляй меня применять к ТЕБЕ силу. Я этого не люблю.

— Я буду кричать!

— Да сколько угодно! Здесь никого кроме нас нет.

— Я буду кусаться!

— Да пожалуйста. Ты мне и так все правое плечо искусала. Одним укусом больше, одним меньше. И почему ты мне всегда правое плечо кусаешь?

— Нравиться. Но если хочешь, могу и левое.

— Ладно, сама подползешь или мне тебя к себе подтащить?

— Ууу, ненавижу тебя!

— Знакомо! Я это от тебя с детства слышу. Не ломайся детка. Я тебе даже заплачу. У меня горсть медяков есть.

— Да как ты смеешь! Я не уличная девка!

— Серьезно? А кто, не один раз была здесь, в моей постели уличной девкой? Я долго буду ждать! — последнюю фразу Сэмюэль рявкнул.

— Не хватай меня так. У меня синяк будет. Я САМА!.. Давай деньги. А то знаю я вас мужчин. Наобещаете золотые горы, а как расплачиваться так сразу: «У меня временные трудности, приходи завтра и так далее!» — протянула ему две сложенные ладошки. В его ладони появилась горсть медяков. Высыпал ей в подставленные руки.

— Не понял Эллия, ты что, их пересчитываешь?

— Конечно! Вдруг ты меня обманешь на монету или вообще на две. С тебя станется.

Села на постели, скрестив ноги и раздвинув колени напротив Сэмюэля и медленно считала медяки, высунув кончик языка. Глаза Сэмюэля во всю полыхали.

— Ты чего так долго считаешь? Там всего с десяток монет!

— У меня со счетом проблемы. Поэтому мне нужно два, а еще лучше три раза пересчитать, чтобы не ошибиться.

Наконец закончила пересчитывать монеты. Сэмюэль, казалось сейчас взорвется от злости и нетерпения. В ее руке появилась изящная сумочка, она высыпала туда медяки. Сумку спрятала под подушку. Довольно улыбнулась, глядя на мужа:

— И на что только не пойдешь, ради любимого мужчины! — потом добавила. — За его же деньги!..

… Встав с кровати, Эллия потянулась как кошка. Обтерла ладошкой губы. Глянула на довольного Сэмюэля:

— Дорогой, ты настоящее животное!

— Я Принц Ночи, женщина. Животные инстинкты в моей крови. Да ладно, Эллия, не прибедняйся. Тебе тоже понравилось. И вообще, кто бы говорил! Ты меня тогда совратила и растлила. А я ведь был невинным и непорочным юношей.

Эллия замерла с раскрытым ртом.

— Это кто был невинен и непорочным? ТЫ?

— Я, а кто же еще! Не успел прийти в себя, как оказался изнасилованным, в самой извращенной форме! — Сэмюэль ухмыляясь, глядел на свою жену, которую, казалось, сейчас порвет от возмущения.

— Ну, ты и нахал! — Потом неожиданно рассмеялась. — Знаешь, вы с Лисом очень в этом похожи. Как-то понаблюдала за ним. Такой же наглец и такое же животное! Непорочный он!!! Я что не помню, как они вокруг тебя вились стайками. Одна только Мегера чего стоила, тварь!

— Почему тварь. Очень симпатичная девушка была.