Лис и Александра

Лежал, закрыв глаза, пытался анализировать происшедшее. При первой близости, когда мы с ней сняли накал настоящего безумства, видел спираль и сонм ее предков, которые одобрили меня, назвав нас детьми, которые теперь с ними навсегда. Здесь в бассейне, при третьей нашей близости, видел Сердце Мира, которое так же одобрило мою тушку. Вернее то, что внутри ее. Почему-то вторую близость, Сердце Мира проигнорировало! А что было бы, если кто-то из них посчитал, что как кандидат, я божественному дитя не подхожу? По логике, такой кандидат, остался бы остывать на брачном ложе. И не имеет значение, что это за ложе — шикарная постель, сеновал или бассейн. Твою сущность просто бы стерли в порошок! Если так, то получается следующее: кукловод знает только часть тайны. То есть, что бы получить доступ к Сердцу Мира и фактически стать равный богам, нужно оприходовать принцессу из рода Элинингов. Но он не знает вторую часть, причем, самую важную, нужно еще одобрение предков этой принцессы и до кучи самого Сердца Мира! Одним словом, этот северный олень, который кукловод был обречен изначально, еще тогда, когда только задумал свою авантюру! Весело! А бабушку Эллию на кривой козе точно не объедешь. Соорудила многоуровневую защиту.

Увидел трех лисов. Все трое сидели на задницах в рядок. Кивали своими мордами. Белый, как обычно, вывалив свой розовый язык, тявкнул:

— Молодец недоносок, хорошо попрыгал! Нам понравилось! Я все заснял! За твое первое порно, уже получил кучу лайков! Хочу подписку замутить. Ты как? Надеюсь, против не будешь?

Его перебил рыжий: — Ты все правильно понял. Догадливый!

— Тогда кто кукловод? — вопрос вырвался сам собой.

Все трое улыбались.

— Думай, недоумок, думай. — Белый опять стал хамить. — За тебя же никто, твою ненаглядную не топчет. Вот и здесь, все сам и только сам.

— Тогда отвалите. — Все трое ухмыльнувшись, развернулись и прыгнули в темноту…

Проснулся на самой зорьке. Александра сладко посапывала. Осторожно высвободившись, встал. Оделся и вышел во внутренний двор форта. Умылся у колодца. Удивительно, как его пробили в такой толще камня? Вода была чистой и холодной. Караульный одобрительно кивнул. Я ему тоже. Вернулся в комнату. Присел на стул, около окна. Смотрел как постепенно встает солнце.

— Ты уже встал? — Заспанный голос. Оглянулся. Лежит смотрит на меня. — Я даже не слышала.

Губы припухшие. Нормально вчера налобзались. У меня, наверное, такие же. Хотя мои губы грубее, чем ее.

Стихи сами всплыли в памяти. Как раз подходили для этого мгновения. Тем более, я их уже Александре читал:

Она проснулась после ночи страстной,
С каким то нереальным ощущеньем.
Она была совсем… безвластна,
С воздушным… невесомым опьянением.
Слегка распухли губы от лобзаний,
Приятно ныла грудь от рук любимых.
Так сладко улыбалась утром ранним,
И кофе был вкуснее… без причины.
Прозрачнее рассвет был, чем обычно,
Смотрели на нее глаза, ясней, чем прежде.
Пытливо… страстно… даже неприлично,
И не хотелось прятаться… в одежде.

Счастливо улыбалась.

— Это ты всем своим женщинам по утрам говорил?

— Нет, только тебе!

— Врешь!

— Честное, благородное слово. Ну вот Александра, я тебе стихи утром читаю, а ты начинаешь выяснять, сколько у меня женщин было и всем ли я читал стихи! Это даже как-то обидно.

Протянула руки ко мне. Подошел, присел на край кровати. Склонился. Обняла. Долгий поцелуй.

— Прости меня любимый. И спасибо тебе!

— Ну, вот и хорошо! Одевайся соня, умывайся. Нам уже завтрак приготовили. Скоро выдвигаться будем.

— Как не хочется. Я бы год из постели не вылезала.

— А мылась и в туалет ходила, тоже в постели? Ты меня не разочаровывай Сашенька. Я этого не люблю. Ты еще молода, что бы памперсы по старости таскать.

— А что такое памперсы.

— Трусы такие, в которые можно под себя ходить. Что-нибудь еще хочешь знать?

— Как это, под себя, в трусы?

— Забей. Проехали. Горе луковое. Вставай моя красавица. Нас ждут великие дела!

Александра

Я в страхе наблюдала, как Лис скрылся за поворотом, где ещё совсем недавно по одному выскакивали волколаки, с которыми муж с лёгкостью расправлялся, что было очень странным, учитывая живучесть и неуязвимость этих монстров.

Вернувшись обратно, Лис недовольно гаркнул на улыбающихся Эмиля с Билли, радовавшихся лёгкой победе:

— Чего зубы сушим? Подхватились и вперед. На подходе основная банда. С арбалетами. Утыкают нас как ежиков иголками.

Я побледнела от последней реплики, понимая насколько всё серьёзно. Никогда раньше мне не приходилось бояться за жизнь другого. Именно это прочитал Лис на моём лице и решил успокоить.

— Все нормально! Отделались легким испугом. — Посмотрел на проводника. — До заставы далеко?