Лис и Александра

– Мне можно, я не твой подданный, цыпа! Поэтому у меня дипломатический иммунитет на ваши законы! Тем более, что ничего привлекательного я там не увидел.

– Правда? А чей же жадный и похотливый взгляд постоянно шарил по мне ниже спины?

Растет девочка, молоток!

– Это не мой, между нами насекомое постоянно летало, комар называется. И ты ошиблась, взгляд был не похотливый, а просто голодный. Хотя и он потом отстал, наверное, слишком костлявой ты ему показалась.

Вот сейчас она побледнела от возмущения. Часто задышала, потом бледность сменилась румянцем. Я ждал еще что либо от нее, но она промолчала и отвернулась. Молодец, выдержка имеется. Как вы, дамы, предсказуемы – стоит потоптаться по вашей внешности, поставив под сомнение вашу привлекательность и сексапильность, как сразу чуть ли не истерика.

Давай цыпа, придумай что-нибудь еще. А я пока до реки сбегаю, правда, говорить вслух этого не стал.

Ожидаемо, брод находился под наблюдением. Трое стояли на нашем берегу и еще пять на противоположном. Многовато. Ладно, подождем ночи. Вернулся к молодежи. Девочки уже успели привести себя в порядок. Эмиль переглядывался с Алисой, мило улыбаясь друг другу. Хоттабыч сидел немного в стороне. На девушек старался не смотреть, увлеченно рассматривая росшее рядом дерево. Александра сидела рядом с баронессой, но в разговоре с Эмилем не участвовала и о чем-то, сосредоточенно думала.

Я стоял и наблюдал за ними. Сама святая простота. Подходи, кто хочет, и бери тепленькими.

– И о чем голубки воркуют? – чуть ли не в самое ухо спросил я Эмиля. Он, аж подскочил.

– Служивый, вот скажи мне, ты кто?

– Королевский гвардеец! – Недоуменно ответил он.

– Знаешь, если бы у меня были такие гвардейцы, я бы или сам удавился, или гвардейцев таких удавил, причем собственноручно.

Все четверо глядели на меня удивленно.

– Ладно, девицы, им не положено по статусу, и то они молодцы, привели себя в порядок и ждут команды. Ладно, Хоттабыч, он всего лишь фокусник, вернее маг, пусть и недоучившийся, службы не нюхал, конкретный шпак. Но ты-то военный! Какого хрена ты сидишь, зубы языком полируешь? Я вот сейчас мог тебя прирезать, потом прирезал бы Хоттабыча, ибо он не боец, от слова вообще. И все, Эмиль. После чего, спокойно бы, поимел твою подружку и Ее Высочество. Как тебе такой расклад?

Лицо гвардейца было как у синьора Помидора из Чиполлино.

– Все встали и за мной, пойдем отсюда, а то торчим здесь, как три тополя на Плющихе.

Отошли метров на сто в сторону. Там я приметил одну полянку, хорошо укрытую густыми кустами. Было видно, что ребятишки устали. Нужен был отдых. На полянке велел девушкам прилечь, поспать. Долго упрашивать не пришлось и они устроились рядышком, обняв друг друга. Вскоре обе засопели. Я снял куртку и накрыл их.

– Вы оба тоже, – сказал я парням. Эмиль попытался возразить, что он больше косяков не наворочает и будет бдить круче, чем Цербер в преисподней.

Выслушав его заверения, переходящие в клятву, сказал просто – СПАТЬ! Вскоре и эти двое отключились. Неплохо бы было что-нибудь перекусить. У меня вообще уже вторые сутки росинки маковой во рту не было. Но мечтать не вредно, вредно не мечтать.

День подходил к концу. Начало смеркаться. Мое воинство продолжало спать. Да, умаялись ребятишки! Дождавшись, когда стемнеет окончательно, тихо скользнул к броду.

Двое солдат спали, один сидел около небольшого костра. Этот балбес смотрел на пламя. Таким образом, сам себя ослепил. Случись, что и ему нужно было время, что бы глаза привыкли к темноте. Он почувствовал меня, когда я уже стоял за его спиной. Начал поворачиваться… Тело дернулось и обмякло в моих руках. Я аккуратно положил его на землю. Резанул по горлу, сначала одному, а потом другому спящим солдатам. Нужно нести караул как положено, а не расслабляться, засранцы. После чего, раздевшись до плавок, одежду скатал в сверток и оставил под кустом. На другой берег перебрался в полутора сотнях метрах от брода ниже по реке. Подобрался ко второму посту. Да елы-палы!!! Эти уроды жрали вино и хорошо закусывали сыром, хлебом и мясом. Пришлось ждать еще около часа, пока они не угомонились. Часовой клевал носом у потухающего костра. Он умер первым. Остальных вырезал спокойно и не спеша. Оставив только одного, которого связал ремнями его почивших в бозе товарищей. Что бы сразу показать, что игра в герои не прокатит, отрезал молча у него пару пальцев. Потом стал задавать вопросы. Зря резал. Мужичок и так все рассказал, добровольно, как только я вытащил у него кляп изо рта. Убивать смысла не было. В конце концов, я же не душегуб какой! Оставил его связанным, даже руку перевязал. Вернулся на другой берег. Забрал свой сверток с одеждой, вышел на поляну. Контингент продолжал спать. Потряс Эмиля за плечо:

– Вставай воин, труба зовет! – спросонья он, сначала ничего не мог понять и смотрел на меня взглядом коровы. Хлопнул его по щеке. – В себя пришел, или как?

– Да, все нормально. Лис, а ты чего голый?