Лис, два мира, полвампира

– Резец, прекрати, – попросил Гришка. – Мы не участвуем в этой битве.

– У нас тут еще какой-то ряженый и бешеное животное, – доложил по рации главный. – Тоже брать?

Лису надоело ощущать себя никем. После событий этой ночи он чувствовал себя очень уставшим и непривычно взрослым.

Следующие слова больше подошли бы Григу. Но Лис скажет их сам. И отныне только сам будет отвечать за свои поступки.

– Господа, давайте уже быстрее брать нас и наконец со всем разбираться.

* * *

Через три дня Лису все-таки разрешили пойти в школу.

Все это время он томился под домашним арестом, без Интернета и телефона. Только и делал, что отвечал на бесконечные вопросы следователей. Историю с «Клевером» повторил столько раз, что самому стало тошно. Вместе с отцом съездил на опознание обвиняемых. Уверенно ткнул пальцем в Бэйбин и Игоря. Снова рассказал, как и почему он с друзьями полез ночью в кафе.

Дарья Сергеевна причитала, что сын связался с дурной компанией. Отец воспринял произошедшее спокойнее. Вчера вечером и вовсе зашел к нему в комнату, рассказал о своем бурном детстве. Дел он, конечно, тогда никаких не расследовал, но в полицию попадал. Теперь радовался, что у Елисея был совсем другой повод. Можно сказать, благородный. Похоже, понял и простил.

А вот встречи с одноклассниками Лис побаивался. В последнее время в школе и без того ходили о нем всякие слухи. Драка с Макаром и видео сделали парня звездой. Новых расспросов не хотелось. Может, ребята и учителя там ничего не знают?

На завтрак снова была жесткая гречка. Лис вздохнул и скинул содержимое тарелки обратно в кастрюлю. Достал из холодильника колбасу и сыр, начал делать себе бутерброд. Отец удивленно уставился на сыновний бунт. Потом воровато оглянулся и повторил его маневр.

– Завтра научу тебя делать яичницу, – подмигнул он Елисею. – А маме скажем, что мы теперь против ее здорового питания. Овощи-фрукты – ладно. Но растущему организму нужно, чтобы вкусно и сытно.

Лис с удовольствием пожал протянутую ему руку. Удивило другое: отец сбросил вызов на телефоне, пока с ним разговаривал. Раньше такого никогда не случалось.

За столом они дружно жевали бутерброды и перемигивались. Привычное бормотание телевизора не интересовало Лиса, пока он не услышал слово «Клевер». Сразу схватился за пульт, прибавил громкость.

– …что удалось узнать от следователей по данному уголовному делу, – журналист на фоне кафе говорила в микрофон с эмблемой местного телеканала. – Поджог здания первого октября был совершен бывшим сотрудником «Клевера». Мотивом послужила месть за его увольнение две недели назад. Факт поджога был замечен гражданкой без определенного места жительства, которая впоследствии шантажом и обещанием легкой наживы вовлекла поджигателя в новое правонарушение. Преступники воспользовались тем, что сгоревший кондитерский цех был временно закрыт, и ночью выкопали из него подземный ход в соседнее помещение банка. Имена обвиняемых не разглашаются. Благодаря слаженной работе полиции хищение на сумму более тридцати миллионов рублей удалось предотвратить. Правоохранительные органы призывают не верить альтернативным версиям событий, изложенным некоторыми новостными порталами. Участие в раскрытии дела несовершеннолетних категорически отрицается.

– Во дают! – шарахнул по столу кулаком отец. – Да если бы ты туда не полез и не устроил заварушку, они бы не начали шуметь. Никто из соседних домов не вызвал бы полицию. И преступники так и ушли бы спокойно со своими денежками.

– Их бы позже поймали, пап, – Лис сам не очень верил в сказанное. – Все-таки Игорь их бывший кондитер. Ушел с работы со скандалом. По-любому до него добрались бы.

– Я вот только не понял, как можно за одну ночь прокопаться сквозь бетонные полы и фундамент, – почесал подбородок отец. – Пятнадцать лет в строительстве, а про такое не слышал.

– Наверное, сильно хотелось, – отвел глаза Елисей. – Или оборудование, может, какое специальное.