Лёшка-"студент"

— Мы рядом были! — тяжело дыша, ответил один. — Капитан оставил нас здесь, в кустах около главного входа, еще в пять. Мы засекли, как двое мужчин проникли на территорию через забор. С вами не могли связаться, не засветившись, а это нарушало инструкцию…

Второй в это время придвинул к двери кресло и присел на корточки рядом, не спуская глаз с выхода.

— Так их двое? — переспросил полковник.

— Было двое. Один убит. Мы его окликнули, а он выстрелил. И у него была рация, настроенная на нашу волну.

— Стрелял он один раз?

— Один. И бесшумно. Сейчас стреляли на первом этаже. Но не он… Судя по первому выстрелу, у них пистолеты Стечкина с глушителями. Звук другой…

— Так, ясно… Второй остается здесь, охраняет Ковалева. А мы пошли, выясним, кто там стреляет…

— Я с вами! — быстро сказал Лешка.

— Нет! Вы остаетесь! — почему-то полковник опять перешел на «вы». — Я за вашу безопасность отвечаю, мне и решать!

— Да пошел ты!.. — буркнул Лешка и направился к выходу.

Тот, что сидел перед дверью, быстро, почти мгновенно, крутанулся на пятке и упал на живот, а под прицелом его странного оружия, на конце которого торчала труба, оказалась голова Лешки.

— Ты что?! — заорал Каверзнев. — Сдурел?!

— Сынок… — проникновенно произнес Лешка, остановившись. — Опусти автомат, а то у тебя руки отсохнут… Ведь сохнут уже, так?! Опусти, опусти, малыш, у тебя уже сил нет держать такую тяжесть…

Спецназовец, не отрывая завороженного взгляда от притягательных глаз Ковалева, медленно опустил автомат.

— Ты же меня больше отца любишь! — вкрадчиво продолжал Лешка. — Больше жизни!.. А что будет, если ты нечаянно нажмешь на курок, а?.. Ты же с ума сойдешь! — крикнул он.

Огромный накачанный спецназовец, чьи тренированные мышцы не скрывал даже бесформенный комбинезон, всхлипнул, и по лицу его побежали слезы. Он плакал, кривя большие губы, а всем присутствующим вдруг стало не по себе.

— Ты со мной пойдешь! — сказал Лешка. — И меня, лично, охранять будешь. Но стрелять только в крайнем случае… Не надо лишней стрельбы, ты просто так уберешь опасность, правда?! А уж если они стреляют, мочи их, гадов!

Боевик кивнул. Его глаза сейчас светились неподдельным счастьем, а слезы высохли.

— А ты останешься здесь, охраняй ее! — сказал Ковалев старшему, показав на девушку.

Он шагнул к двери, и Каверзневу ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Не надо мной командовать! — пробурчал Ковалев уже в коридоре. — Вам дороже станет!

В коридор выглядывали больные из других палат, спрашивали, что случилось и кто стрелял, но ответить им было некому. Каверзнева догнала медсестра.

— Вы кто? — на бегу спросила она спецназовца. — Там маршал убил постороннего!

— Где? — вскинулся Каверзнев.

— На первом этаже… — растерянно ответила медсестра. — Он в его палату вошел, а маршал…

Каверзнев кинулся к лестнице. Ковалев и спецназовец побежали за ним.

У открытых дверей маршальской палаты толпились люди. Каверзнев, растолкав любопытных, ворвался внутрь.

У окна лежал светловолосый мужчина, одетый в черный костюм, а в кресле, сморщившись от отвращения, глотал таблетки розовощекий старик в пижаме.

— Полковник министерства безопасности Каверзнев, — представился кагэбэшник. — Вы маршал?

Розовощекий серьезно смотрел на вошедших.

— Что здесь произошло? — спросил Ковалев.

— Этот… — старик кивнул на труп. — Пытался открыть мое окно, а я был в ванной, одевался после душа. Ну, я окликнул его, а когда он повернулся и я увидел пистолет в его руке, я выстрелил! — он говорил совершенно спокойно, как будто только что прихлопнул надоевшую муху.

— Вы в ванную с пистолетом ходите? — поинтересовался полковник, забирая с тумбочки никелированный браунинг. — А где его пистолет? — он сунул браунинг в карман и подошел к трупу.

— Под ним, — спокойно ответил старик.

— Всем посторонним выйти! — скомандовал Каверзнев. — Солдат, обеспечь! — он посмотрел на спецназовца, но тот не шевельнулся.

Ковалев усмехнулся и тихо шепнул:

— Выполняй.

Спецназовец шагнул к двери, но в госпитале находились люди, знакомые с понятием «дисциплина». Они быстро, без толкотни, вышли из палаты, и двери закрылись. Боевик остался у дверей.

— Вы его раньше видели? — спросил полковник, обращаясь к старику.

— Никогда! — твердо ответил маршал.

Ковалев почувствовал фальшь. Он шагнул к старику и наклонился к его лицу.

— Я ваш друг… — мягко произнес он. — Вы же видите, что я такой же, как вы… Вы ведь уверены во мне?

У старика задрожали губы, а Ковалев мгновенно понял, что перед ним человек, испытавший на себе силу внушения. С такими работалось еще легче…

— Вы ведь знали его, да? — спросил Ковалев и заметил, что полковник подает ему какие-то знаки.

Но прерывать беседу сейчас было нельзя. Лешка уже захватил внимание маршала. Ковалев присел на корточки, и его глаза оказались на уровне глаз старика.

— Я знаю все! — уверенно сказал он. — И вам нечего от меня скрывать. Я знаю, что сейчас у вас болит сердце… Но я помогу вам! Вы чувствуете, что это так!

Он взял в свои руки ладони маршала и поразился холоду этих старых рук.