Лёд и алмаз

Только бы треклятые авиаботы не сорвали мой замысел и не согнали меня с этой позиции! Я бросил мимолётный взгляд в небо: гнусные летающие предатели всё ещё метались над противоположным концом тоннеля, будто потерявшие след гончие. Очевидно, облако пара ослепило их инфракрасные сенсоры и помешало определить, в каком направлении я двинулся. Крайне удачное обстоятельство. Пускай немного поломают свои электронные мозги над этой загадкой, а я тем временем познакомлюсь с Асом поближе.

Этот ублюдок воевал со мной не разумом, а фактически одними инстинктами, но работали они у него — дай Бог каждому. Я намеревался сигануть противнику на голову, но он вырвался из тоннеля, будто угорелый, явно учуяв, что его ожидает на выходе. Если бы не его усиленный эхом, приближающийся топот, мне точно не удалось бы вовремя среагировать на появление врага. Но сколь бы резво он ни бежал, мой камень оказался быстрее и настиг цель, едва она очутилась снаружи.

Выскочив, гладиатор сразу же обернулся и в следующий миг получил булыжником по забралу шлема. А вслед за камнем на ошарашенного Аса обрушился я. Ударив его пятками в грудь, я уронил противника навзничь, после чего сам плюхнулся в слякоть рядом с ним. Ни оглушить, ни тем более убить его с наскока не удалось, но я на такое везение и не рассчитывал. И когда он, перевернувшись на живот, попытался встать, я — более лёгкий и проворный — уже навис над ним, замахиваясь тем же камнем. По счастью, тот не укатился далеко и был подобран мной, стоило лишь дотянуться до него рукой.

Повторно бить камикадзе по голове я не стал. Даже оглушённый, он мог вскинуть руку и пальнуть по мне в упор из плазмогенератора. Противника следовало прежде всего обезоружить, и лишь потом покушаться на его жизнь.

Выбить оружие, которое являло собой пальцевые импланты, было нереально. Я поступил менее гуманно — сломал врагу конечность, пока она не нацелилась в меня. Сталкер как раз упёрся ладонями в землю, собираясь вскочить, и я шарахнул ему булыжником точно по оттопыренному локтю. Тот хрустнул, покалеченная рука Аса вывернулась неестественным образом, а сам он издал гортанный хрип. И, вместо того, чтобы встать, снова завалился ниц.

Второй попытки подняться я ему, разумеется, не дал. Пнув врага по сломанной кости, я усилил ему болевой шок, после чего вскочил Асу на спину, обхватил его обеими руками за шею и, стиснув объятия, оттянул вражескую голову назад до упора. Выгнувшись дугой, гладиатор взялся было здоровой рукой изо всех сил бить мне по предплечью, пытаясь ослабить мою хватку. Но я быстро пресёк это, повалив противника набок так, чтобы он не мог пошевелить боеспособной конечностью. Придавленная к земле, она утратила подвижность, а Ас — последнюю возможность оказать мне сопротивление.

Прозревшие авиаботы обнаружили меня, когда я всё ещё сжимал горло смертника, ожидая, когда у него утихнут конвульсии. Похоже, Грободел проморгал последнюю стычку и вновь подключился к трансляции после того, как всё интересное закончилось. Тело гладиатора закрывало меня, словно щит, но против импульсных пулемётов этот щит был бесполезен. Однако пускать в расход строптивого подопытного «Светоч» явно не торопился. Я не пал от руки Аса, коему «толстолобики» внаглую подыграли, и потому, видимо, их планы опять переменились.

А может быть, моё умерщвление было отсрочено до прибытия на базу? И правда, зачем Хрякову лишняя возня, если будущий труп может дойти до разделочного стола на собственных ногах?

Впрочем, между мной и тёплой камерой (либо всё-таки моргом, жаловаться на температуру в котором я уже вряд ли буду) лежало одно незаконченное дело. Или, вернее, недобитое тело. И возобновившийся буран, что вдруг сменил мимолётную оттепель, недвусмысленно намекал мне: медлить с расправой над Непоседой не в моих интересах. Об этом также напоминали насквозь промокшие трусы и кеды, которые грозили вот-вот задубеть на морозе и добавить мне лишних мучений.

Собачья жизнь, говорите? Какое там — хуже! Подопытные дворняги академика Павлова хотя бы памятника от благодарных учёных удостоились. А мне даже о нормальной могилке мечтать заказано. Но чего не сделаешь во благо науки и шанса дожить до завтрашнего дня. Пускай даже он будет ничуть не лучше, а то и гораздо отвратительней, чем день сегодняшний…

Глава 2

Пути учёных, как и пути Господа Бога, чьё существование «толстолобики» официально опровергают, так же неисповедимы. По крайней мере, для подопытных кроликов вроде меня. Предоставив фору Асу, Грободел тем не менее не стал помогать Непоседе. Даже несмотря на то, что он, в отличие от более матёрого соратника, действительно нуждался в поблажке наших арбитров.