Лёд Апокалипсиса 2

Но, есть одна крошечная проблема. Я не знаю, где нахожусь сам и в какой стороне Город.

Принялся мыться, тереть все части себя, смывать из ведра. Хорошо, что нет зеркала, и я не вижу, в какой скелет превратился. Вытерся махровым полотенцем с надписью «Maxx Royal Resorts», проследовал на кухню, где меня ждал шикарный ужин из тушенки, гороховой каши, просроченных сербский консервированных огурцов и банки кукурузы. Сталкерство себя оправдывало.

Отведу себе ещё пару-тройку дней на восстановление после болезни. В зале гантели, буду тренироваться, добавлю в молоко протеинчика, попью витамины, состав которых мне известен, повторно пройдусь по всем домишкам, особенно лесопилке.

А пока — спать. Перед сном немного почитаю в свете керосинки.

«— У вас все готово, чтобы двинуться в путь? — спросил он.

— Можно выехать хоть завтра.

— Так и сделаем. Теперь вам не понадобится никаких карт, никаких указаний — я сам буду вашим проводником, цените это!»

* * *

День. Снова стою на вершине сугроба-крыши дома, подобно древнерусскому богатырю, хмуро осматриваю окрестности.

Чувствую себя Робинзоном. Его главной проблемой было не отсутствие плавсредства, чтобы уплыть, а неизвестность. Остров дает тебе жизнь, день за днём. Твердую почву под ногами, безопасность. А на море ты должен плыть и вокруг будут только волны, которые фамилию не спросят. Куда плыть? Это я про проблему навигации.

Если бы на меня сейчас напали, был бы рад. Смог бы вытрясти из врагов какие-то ценные сведения. А так, даже волки не пытаются сожрать. Это, кстати, временно.

Мясо волка долго и упорно, в несколько приемов варил в старенькой скороварке, чтобы избавится от букета заболеваний и паразитов (так-то он санитар леса). Получившиеся сравнительно съедобные куски тушенки высушил на втором этаже, заморозил, расфасовал по банкам, несколько — бросил всё той же упорной вороне. Она не удостоил меня благодарностью, но всё сожрала. Молодчага. Надо ещё накидать. Вон, сидит на ветке, гипнотизирует меня.

Единственная зацепка о направлении движения, которую вижу — дорога.

Обычная человеческая дорога отличается тем, что идёт из пункта А в пункт Б. Сюда вела одна дорога, которой теперь не видно, а вот прорубленную для неё просеку — да. Значит мы тот самый «Б» и теоретически, если идти по месту, где дорога проложена, можно попасть в «А». И продолжить оттуда поиски пути-дороги.

У меня два варианта. Торчать на этом лесорубном хуторе, в безопасности, откопать всю до крошки еду, утеплить дом, укрепить его в мини-крепость (всё равно больше будет нечем заняться), топить дровами и читать немногочисленные книги до неопределенно далекой весны.

Или рискнуть своей бесценной шкурой и уйти в закат. Не такой и сложный выбор. Разумеется, надо рискнуть. Так веселее.

Глава 3 Чехарда

Мертвому, конечно, спокойней, да уж больно скучно.

из к/фильма «Белое солнце пустыни»

Что может быть забавнее гроба? Только таскать его с собой. А если волочь по ледяной апокалиптической пустоши, так вообще огонь.

Гроб был деревянным, уютным, изящным, любовно покрытым светлым лаком и я ни за что бы не взял его, если б он не оказался моего размера.

Откуда, собственно, в подсобке лесопилки тщательно отполированные, блестящие разным лаком, изумительного качества «готовые» гробы в количестве четыре штуки?

Конец света — странное такое время. Увидел, задумался, открыл, пощупал, примерил. Изнутри на меня смотрит тёмная бахрома (дорого-богато). Одиночество — это когда никто не смотрит, когда ты без внятного объяснения лежишь в гробу, будучи живым и не под веществами. Даже руки сложил. Размер подходящий, прям как под меня (только значительно потолстевшего) делали. Просторно, здорово. Попробовал в двойном спальном мешке. Всё ещё помещаюсь. А если с парой одеял? Нормалдос. Никаких шансов уйти без гроба.

Чёртов саркофаг был лёгким и красивым, как небольшая деревянная лодочка.

А ещё — в результате тщательных поисков по всей округе, нашёл только две штуки советских саночек, чьей «вместительности» категорически не хватает для моих целей.

Прикрутил довольно мощный крючок (как на деревенском туалете), чтобы запираться в гробу изнутри. Небольшие щели обеспечивают вентиляцию. Неторопливо разметил точки крепления, прикрутил к гробу дюралюминиевые полозья от советских саней. На пробу прокатил по снегу. Неплохо. Смазал. Из оранжевого автомобильного троса соорудил себе упряжку, чтобы раздавала нагрузку на плечи и грудь, а руки были свободны. В одной топор, в другой лыжная палка. Накидал внутрь директорских гантелей, для веса. Пробую делать круг у лесопилки. Всё ещё можно тащить.