«Линкольн» для адвоката

– Я все-таки хочу знать, откуда Корлисс взял то дерьмо, что там рассказывал! – воскликнул он.

– Какая разница? Это работает на нас. Вот что важно.

Руле приблизил свое лицо к моему:

– Человек со свидетельской трибуны называет меня убийцей. Как это может работать на нас?

– Да потому что никто ему не поверил. И вот почему судья так взбешена. Они прибегли к услугам профессионального лжеца, поставив его на свидетельское место, чтобы он сообщил о вас самые мерзкие вещи. Представить этого типа присяжным лишь затем, чтобы в результате он был разоблачен как лжец, – профессионально неправомерное поведение со стороны прокурора. Почти профнепригодность. Неужели вы не понимаете? Мне пришлось повысить ставки, обострить ситуацию. Это единственный способ вынудить судью надавить на обвинение. Я делаю именно то, Льюис, ради чего вы меня наняли. Я вытаскиваю вас из петли.

Я наблюдал, как он размышлял над услышанным.

– Так что оставьте все как есть, – заключил я. – Возвращайтесь к матери и Доббсу и дайте мне сходить пописать.

– Нет, – покачал он головой, – я не собираюсь оставлять все как есть, Мик. Я не желаю с этим мириться. – Он ткнул пальцем мне в грудь. – Тут происходит что-то еще, и оно мне не нравится. Вы не должны кое о чем забывать, Мик: у меня ваш пистолет. А у вас – дочь. Вы должны…

Я взял его руку с вытянутым пальцем и рывком отодрал от своей груди.

– Не смей угрожать моей семье! – воскликнул я. – Хочешь подкатываться ко мне – отлично, давай этим займемся! Но если ты хоть когда-нибудь вздумаешь угрожать моей дочери, я закопаю тебя так глубоко, что никто никогда не найдет. Ты понял, Льюис?

Он медленно кивнул и ухмыльнулся:

– Конечно, Мик. Именно. Мы поняли друг друга.

Я отпустил его руку и направился в дальний конец коридора, где Собел, похоже, все-таки не просто разговаривала по телефону, а дожидалась меня. Я шагал, ничего не видя; мысли об угрозе в адрес моей дочери застилали мне обзор. Но, приблизившись к Собел, я отогнал их. Когда я подошел, она как раз закончила свой телефонный разговор.

– Детектив Собел! – приветствовал я.

– Мистер Холлер, – отозвалась она.

– Могу я спросить, зачем вы здесь? Собираетесь меня арестовать?

– Я тут потому, что вы меня пригласили, помните?

– Э… нет, не помню.

Она недоверчиво прищурилась.

– Вы сказали, мне будет полезно посмотреть на ваш процесс.

Я вдруг сообразил, что она имеет в виду тот неловкий и непростой разговор у меня дома, в кабинете, во время обыска, вечером в понедельник.

– Ох, верно, а я и забыл. Что ж, рад, что вы воспользовались моим предложением. Я и вашего партнера видел, чуть раньше. Куда он подевался?

– О, он здесь, неподалеку.

Я постарался прочесть между строк и сообразить, что скрывается за этими словами. Она так не ответила на вопрос о моем аресте.

– Ну и что вы об этом думаете? – Я повел рукой назад, в сторону двери в зал суда.

– Очень интересно. Жаль, что нельзя было превратиться в муху и посидеть на стене в кабинете судьи.

– Что ж, оставайтесь, не уходите. Дело еще не закончено.

– Наверное, останусь.

Завибрировал мой мобильник. Я достал его из-за пояса. Дисплей показывал, что звонок исходит из канцелярии окружного прокурора.

– Мне нужно принять звонок.

– Конечно, пожалуйста, – отозвалась Собел.

Раскрыв телефон, я зашагал в обратную сторону – туда, где Руле мерил шагами пространство холла.

– Алло?

– Микки Холлер? Это Джон Смитсон из ведомства окружного прокурора. Как проходит ваш день?

– Бывали дни и получше.

– Но, уверяю вас, все изменится, когда вы услышите, что я хочу вам предложить.

– Я весь внимание.

Глава 42

Сверх обещанных тридцати минут судья не выходила из своего кабинета еще пятнадцать. Все ждали: мы с Руле – за столом защиты, его мать и Доббс – позади нас в первом ряду. За столом обвинения Минтон уже не солировал. Рядом с ним сидел Джон Смитсон. Я подумал, что это, вероятно, вообще первый случай в этом году, когда он самолично появился в зале суда.

Минтон выглядел подавленным и разбитым. Его, сидящего возле Смитсона, можно было принять за подсудимого рядом со своим адвокатом. Выражением лица он уж точно напоминал обвиняемого.

Полицейского детектива Буккера в зале не было, и я задавался вопросом, на службе он или еще где; а может, просто никто не озаботился позвонить ему и сообщить плохие новости.

Я оглянулся на большие часы на задней стене, одновременно пробежав взглядом по галерке. Экран для минтоновской презентации с привлечением новейших технологий унесли, что тоже было весьма демонстративно. Я увидел Собел в заднем ряду, но ни ее партнер, ни Керлен так и не появились. Простые зрители тоже отсутствовали, кроме Доббса и Виндзор, но они не в счет. Пустовал и ряд, зарезервированный для прессы. Средства массовой информации так и остались в неведении. Вместо «Лос-Анджелес таймс» я предпочел вести дела со Смитсоном.