Линкольн

За насмешками Лока чувствовалось доброжелательное отношение к президенту, и Линкольн написал сатирику: «Почему бы вам не приехать ко мне в Вашингтон? Не хотите ли вы лично какой-нибудь должности? Приезжайте, и я дам вам любую должность, которую вы пожелаете, которая вам подходит… по вашим способностям». Лока это заинтересовало, он проанализировал письмо и понял, что президент увидел, что предлагает слишком много человеку, которого он знал лишь по газетным фельетонам, и поэтому добавил спасительное «которая вам подходит» и, чтобы совсем себя обезопасить, дописал «по вашим способностям». Лок поехал к президенту, но не для того, чтобы попросить должность. «Он мне посвятил час своего времени, — рассказывал потом, юморист, — и это был восхитительный час».

Хорошо одетый мужчина просил, чтобы президент просто разрешил ему использовать его имя в намеченной к выпуску рекламе.

— Нет! — вспыхнул Линкольн. — Нет! У меня ничего общего с этим нет. Не принимаете ли вы президента Соединенных Штатов Америки за маклера? Вы обратились не по адресу. Вот дверь на выход!

Визитер поспешно выскользнул.

Летом 1863 года Линкольн написал министру почт Блэйру письмо, которое стало достоянием печати. Его долго обсуждали солдаты, читавшие письмо вдоль и поперек для большей убедительности.

Речь шла о должностях почтмейстеров, которые намечалось предоставить вдовам солдат, павших в бою. Президент утвердил этих вдов почтмейстерами с такой мотивировкой: «Этот вопрос заставил меня продумать более внимательно… порядок устройства людей, которые воюют за наши цели и несут на себе основные тяготы в деле спасения страны. Я пришел к выводу, что при равных правах и квалификациях им должно отдавать предпочтение. Это в особенности применимо к солдату-инвалиду и к семье умершего солдата».

Солдат без одной ноги, на костылях пришел просить о какой-нибудь работе; ногу он потерял в бою.

— Покажите мне ваши бумаги, — сказал Линкольн.

У солдата их не оказалось; он полагал, что ему поверят на слово.

— Что?! Никаких бумаг, никаких справок, никаких доказательств, что вы потеряли ногу! А откуда я знаю, что вы ее потеряли в бою, а не в капкане, когда залезли в чужой сад?

Президент явно «валял дурака», но честный немец, рабочий, ставший солдатом, пробормотал искренние извинения. Линкольн увидел, что перед ним не профессиональный проситель должностей. Большинство приходили со слишком тщательно подготовленными бумагами. Принципиально предпочтение отдавалось любому солдату, потерявшему ногу в бою.

— Знайте, что армейцу опасно появляться здесь без бумаг и доказательств, откуда он и кто он, но я попытаюсь что-нибудь сделать для вас.

Он направил просителя к квартирмейстеру, которому письменно предложил найти работу для подателя.

Однажды, рассматривая прошения и рекомендации, Линкольн сказал, что он согласен со всеми предложениями Стентона.

— Единственно, чего я добиваюсь, — заметил он, — это сделать нечто такое для немцев, что было бы воспринято ими как неоспоримое доказательство, что это сделано в их интересах. С этой целью я требую назначения Шимельфенига.

— Мистер президент, может быть, у этого Шимель… как его там? — нет таких прекрасных рекомендаций, как у других офицеров немецкого происхождения?

— Это не имеет значения. Его фамилия возместит нехватку рекомендаций, я рискну в надежде, что он справится с делом. Шимель-фениг должен получить это назначение, — сказал он с усмешкой, сделав ударение на последнем слоге фамилии.

Некий спекулянт неоднократно требовал выдачи ему пропуска на право перехода через линию фронта, а также разрешения министерства финансов на закупку хлопка. Неизменно он получал отказ.

— Нет ничего более беспокойного для правительства, — сказал Линкольн, — нежели свирепость искателей наживы.

Этот спекулянт все же нашел влиятельных людей, и Линкольну пришлось выдать ему пропуск.

— Теперь отнесите бумагу к Стентону, — сказал президент, — необходимо, чтобы он скрепил это своей подписью.

Вскоре спекулянт вернулся, возмущенный тем, что Стентон разорвал пропуск в клочки и растоптал их ногой. Линкольн сделал удивленное лицо и просил рассказать подробно о поступке министра. После небольшой паузы он сказал спекулянту:

— Вот что, пойдите к Стентону и передайте ему, что еще до конца недели я порву дюжину его документов.

Однажды делегацией во главе с Ловджоем был предложен план переброски и объединения воинских частей с тем, чтобы перемешать войска с запала с войсками с востока. Линкольн написал Стентону записку с предложением перемешать полки.

— Вы утверждаете, что Линкольн согласился с вашим планом? — спросил министр.

— Да, сэр, — ответил Ловджой.

— В таком случае он дурак из дураков! — сказал Стентон.

— Вы хотите сказать, что президент дурак из дураков?

— Да, сэр, если он отдал такое приказание.

Вернувшись в Белый дом, Ловджой честно рассказал, как было дело.

— И Стентон сказал, что я дурак из дураков? — спросил Линкольн.

— Да, сэр! Больше того, он повторил это.

Президент задумался.