Линия судьбы

Келли вспомнила замечание Мэтта о спасении еще одной «заблудшей души» и занялась салатом, пытаясь найти другую тему для разговора.

– Мэтт, как мне отблагодарить тебя? Ты – настоящий друг!

Мэтт пристально смотрел на Келли, словно видел ее в первый раз.

– Ты же знаешь, как дорога мне, – сказал он после долгой паузы.

– Ты мне тоже очень дорог.

О боже! Только бы Мэтт не продолжал. Келли показалось, что Мэтт опять готов заговорить об их отношениях. Ей совсем не хотелось ставить его в неловкое положение. Он просто ее друг, ничего больше.

– Я никогда не причинил бы тебе боль… Если бы только мог избежать этого.

Келли насторожилась – о чем это он?! Однажды он уже говорил с ней так – словно под дулом пистолета – в ту ночь, когда Мэтт пришел к ней в нью-йоркскую квартиру и сказал, что Дэниел погиб.

– В чем дело, Мэтт? Что случилось? Ты меня пугаешь…

Он молча вытащил что-то из кармана и, поколебавшись, протянул ей… Фотография, истертая по краям фотография… Ребенок. Большие синие глаза, волнистые каштановые волосы. Знакомая ямочка на подбородке.

– Это детская фотография Дэниела! – воскликнула Келли. – Откуда она у тебя?

– Это не Дэниел Тейлор.

Келли перевернула фотографию и в тусклом свете свечи увидела дату. Снимок был сделан менее года назад. Озадаченная, она снова стала разглядывать лицо ребенка. – Очень похож на Дэниела. Кто это?

– Его сын, – тихо сказал Мэтт.

Не может быть! Она пыталась произнести эти слова вслух, но голос подвел ее. Келли молча смотрела на свечу на столе. Мальчику не больше трех лет, от силы четыре. Значит, он родился, когда она уже была женой Дэниела.

Келли не заметила, как официант унес тарелки и подал горячее. Но от одного запаха еды ей стало нехорошо.

Отчаянно борясь со слезами, Келли вскочила с места и бросилась наружу. Она жадно вдохнула напоенный сосновым ароматом воздух… Считалось, что волшебная энергия источников успокаивает и исцеляет душу.

– Не сработало, – потерянно прошептала Келли.

Слезы дрожали на ее ресницах, ледяные тиски сжимали грудь, не давая дышать. Господи! Неужели это возможно?! Ребенок Дэниела… дитя любви. Боль от предательства мужа, невыносимая боль, осушила слезы.

Она всегда думала, что их брак был идеальным. Две успешные карьеры – ее и Дэниела – на двух континентах, казалось, не мешали прекрасным отношениям. Но если связь Дэниела закончилась рождением ребенка, значит, он был счастлив не с ней, а с той, другой женщиной?

А она всем сердцем любила Дэниела и верила, что он любит ее так же сильно.

Значит, она жила во лжи?

Келли слепо смотрела на залитые лунным светом крутые склоны, днем – словно ржавые, а ночью – темные и таинственные… Порыв ветра принес печальный голос ночной птицы.

Обычно природа успокаивала Келли. Но сегодня она словно ослепла и оглохла.

Спотыкаясь, чуть не налетев на огромный кактус, она бросилась прочь, подальше от этой страшной, невыносимой боли.

– Келли! Келли! Подожди!

Она побежала быстрее, словно пытаясь обогнать свое горе. Ветер трепал ее волосы, хлестал прядями по глазам. Она споткнулась о камни, упала на колени, набрала полную горсть мелких камешков и со злостью швырнула ими.

Как Дэниел мог так поступить с ней? Как он мог?

Задыхающийся Мэтт догнал ее и помог подняться, привлек к себе, крепко обнял, шепотом повторяя ее имя.

Келли послушно положила голову ему на плечо. Слезы хлынули из ее глаз, скорбный крик вырвался из горла, но ничто не могло уменьшить ее горе.

– Плачь, не сдерживайся, – прошептал Мэтт, гладя ее волосы. – Плачь.

Келли хотела остановиться, но не могла. Слезы лились потоком, ребра ныли от судорожных рыданий, она с трудом ловила ртом воздух.

Мэтт вытер ей глаза своим платком.

– Дорогая, успокойся! Все в порядке.

Ничего не в порядке, но его слова отрезвили ее. Она взяла платок, вдохнула воздух полной грудью.

Мэтт действительно любит ее, ему она не безразлична. Он всегда рядом, всегда готов помочь, а ведь ее скорбь по другому мужчине для него так же мучительна, как для нее – предательство Дэниела. Почему она не влюбилась по уши в Мэтью Дженсена?

Мэтт, оказывается, был прав, предостерегая ее против брака с Дэниелом. Он, помнится, говорил, что Дэниел только причинит ей боль, а она не верила. Думала, что Мэтт просто ревнует. Неужели он обнаружил в Дэниеле что-то, чего не разглядела она?

Мэтт ее друг, ее лучший друг. Он видел ее в самых жутких ситуациях: когда принес известие о смерти Дэниела и теперь, когда рассказал о его ребенке.

– Прости, – пробормотала она. – Я просто понятия не имела. Я и представить себе не могла, что такое может случиться со мной.

Мэтт обнял ее за талию и отвел к валуну. Они сели, и Келли попыталась справиться с дрожью. Дыхание ее стало более ровным, но душевная боль не утихала.

– Чем я виновата? Что я сделала не так? Мэтт ласково сжал ее пальцы.

– Ни в чем. Ты – чудесная женщина. Любящая. Добрая. Умная. – Он поцеловал ее в лоб. – Красивая.

– Мэтт, пожалуйста, скажи мне правду.