Линия огня

Я снова пришпорил джип. Двигатель издал такой жалобный рев, словно собирался немедленно испустить дух. Глубоко увязая колесами во влажной глине, стальная махина снова неохотно поползла вверх. Хвала Черному Сталкеру Рэду Шухову, это была новая модель со смещенным книзу центром тяжести и повышенной устойчивостью на склонах, поступившая на вооружение уже после двадцатого года, когда во время военных действий в Северной Сахаре натовские машины то и дело опрокидывались на огромных блуждающих барханах. «Нива» или обычный «Хаммер» с таким уклоном не справились бы сто процентов.

Рискуя снова опрокинуть внедорожник, я последовал совету Патогеныча и опасно вывернул руль влево. Джип натужно полз вверх, и я инстинктивно подался всем телом вперед, помогая ему преодолевать эти невероятно сложные сантиметры по скользкому склону. Очередной автоматной очередью нам снесло зеркало заднего вида, уже расколотое пулей темных. Хорошо, что из такой позиции, от блокпоста с дальнего края канавы, солдаты не могли попасть в колеса, иначе игра быстро была бы окончена. Шины армейского джипа, правда, прикрывались специальными решетками, но я совершенно не был уверен в эффективности этих решеток против пули ноль сорок пять.

Наш джип медленно полз вверх по новой трассе и уже поднялся чуть выше прежней отметки – мне были хорошо видны черные полосы справа, протертые нашими шинами в мокрой траве в прошлые разы. Теперь эти следы были сплошь испещрены отверстиями пулевых попаданий.

– Чуть отпусти и снова по газам! – распорядился Патогеныч. – Только не выскакивай на траву – видишь, проскальзывает!

Так я и сделал. Джип, словно обретший второе дыхание, подпрыгнул до самого края канавы. Передние колеса бешено вращались на краю, не в силах зацепиться за размытый дождями грунт, машина висела на склоне, судорожно содрогаясь и раскачиваясь вперед и назад. Это было первостатейное западло, я едва не застонал от отчаяния. Вот он, край канавы. Протяни руку и ухватись.

Хрена.

Надо было еще отпустить и снова с разбегу штурмовать непокорный склон. Однако я отчетливо чувствовал, что эта попытка – последняя. Двигатель работал с таким надрывом, что было ясно: если продолжать насиловать его дальше, следующего рывка он уже не переживет. Поэтому, стиснув зубы, я упорно давил на газ, словно пытаясь пробить педалью днище, словно машина была в чем-то виновата. Головой я уже понял, что игра проиграна, что все было зря и Динку не спасти. Но я никак не мог поверить в это. Напряжение было так велико, что перед моим помертвевшим взором вспыхнула огненная полоса. Если бы руки у меня не были заняты рулем, я бы, наверное, начал в бессильной ярости крушить кулаками пуленепробиваемые боковые стекла.

– Отпусти немного! – заорал Патогеныч. – Посадишь мотор к чертям!..

Мне было уже все равно. Какая теперь разница, посажу я мотор или нет? Намертво вцепившись побелевшими пальцами в руль, я толкал джип вперед, я волок его за шкирку, я умолял его подняться еще чуть-чуть…

Мне казалось, что прошла вечность, хотя все уложилось в два удара сердца. Машина неохотно дернулась вверх, качнулась вниз, опять поползла вверх… А потом кто-то словно подтолкнул ее снизу. Может быть, это были моя материализовавшаяся ярость и жгучее стремление, чтобы чудо непременно произошло. А может быть, джип наконец дотянулся колесами до полосы гравия на краю канавы и впился в нее протекторами. Как бы то ни было, мы резво вынырнули из ямы, и я едва успел бросить руль вправо, в сторону трассы, чтобы не вписаться в фонарный столб.

Теперь мы оказались как на ладони и стрелять по нам было одно удовольствие. Однако между нами и БТРом осталось здание КПП: броневик занимал позицию с той стороны, развернутый в направлении Чернобыля-4, чтобы останавливать машины, без разрешения движущиеся в сторону Зоны, поэтому для того, чтобы перехватить нас теперь, ему необходимо было преодолеть лабиринт из бетонных блоков. Для тяжелой военной техники эта задача оказалась посложнее, чем для джипа. Судя по реву двигателя, бронетранспортер до сих пор маневрировал среди полосы препятствий. Никто, включая и меня самого, даже не предполагал, что мы так оперативно выберемся из канавы.

Что касается солдат, то с их линии огня мы тоже благополучно ушли. Прекратив стрельбу, они бегом бросились огибать КПП, но, когда снова поймали наш джип в прицелы автоматических винтовок, мы уже удалились метров на сто, и о стрельбе в упор речь уже не шла. Мы все же поймали еще несколько пуль в задний бампер и стойку крыши, прежде чем огонь натовцев окончательно стих из-за слишком большого расстояния.

– Уши бы тебе надрать, – проворчал Патогеныч, когда блокпост миротворческих сил скрылся за поворотом.

– Рискни здоровьем, – отпарировал я.

Выбравшись на свободное пространство, бронетранспортер все-таки обстрелял нас из пулеметов – однако мы к тому времени были совсем далеко, и ни одна пуля в джип так и не попала. Черный Сталкер сегодня явно был в хорошем расположении духа.

Глава 8 Темные