Линия крови

— Сердцебиение и дыхание в пределах нормы, доктор. С помощью беспроводной трансмиссии от монитора, закрепленного в средней части туловища, мы уже после приземления сможем следить за ее состоянием.

— Как долго еще лететь?

— Еще три часа.

Доктор Блейк отвернулся от пациентки.

— Тогда незачем полностью приводить ее в сознание. Поставьте ей капельницу с пропофолом, пусть пребывает в полусонном состоянии. Ну а в более глубокий сон мы погрузим ее перед приземлением.

— Нам еще понадобится минут пятнадцать, чтобы оштамповать гроб дипломатическими печатями.

Гроб?!

Аманда снова повернула голову, пытаясь сфокусировать взгляд. Но все расплывалось перед глазами. Да, она лежит в ящике, похожем на гроб. Ужас пронзил все ее существо.

— Ты права, Петра. Даже несмотря на то, что наши покровители смазали все возможные колесики и винтики, нам следует соблюдать особую осторожность при прохождении таможни. К счастью, все теперь считают, что она мертва.

Мертва?

— А потому искать ее уже никто больше не будет, — продолжил Блейк. — И у нас есть все шансы — да и время — благополучно доставить ребенка. Еще пара часов — и мы смоем всю эту отвратительную вонь джунглей и сможем работать в нормальных условиях, в отличной лаборатории и прочее. — Он отошел, шаги начали удаляться. — Я в бар. Тебе принести что-нибудь выпить?

— Воды с ломтиком лимона.

— Профессионал до кончиков ногтей. Всегда им была, Петра, — с шутливой укоризной в голосе заметил Блейк. — Да не волнуйся ты так. Доставим посылку к ночи. А там уже можешь расслабиться.

Приблизилось лицо Петры. Оно казалось неестественно широким, от нее пахло корицей и сигаретным дымом.

— Расслаблюсь только после того, как плод будет лежать в лаборатории, на столе для вивисекции.

— Все время забываю, что это твоя специальность, дорогая. Всегда считал, что умело обращаюсь со скальпелями и зажимами… но ты меня устыдила. С блеском продемонстрировала, как надо расчленять тело на множество мельчайших анатомических фрагментов.

— Ну, это самое простое, — выпрямившись, заметила Петра.

— Конечно. — Блейк усмехнулся. — Потрясает тут другое — то, что тебе удается сохранить эти фрагменты живыми.

Живыми? О чем это они толкуют? Что собираются делать?

Аманда запретила себе думать на эту тему, представлять ту чудовищную картину, но слова все равно застряли в памяти. Ей хотелось зажать уши. Она с самого начала знала, что жизнь ее ребенка под угрозой — именно поэтому и улетела из Штатов, — но представить что-либо подобное просто не могла. Никакого воображения не хватит, даже в самом страшном кошмарном сне такое не приснится.

Не хочу больше ничего слышать.

И на безмолвную ее просьбу тотчас откликнулись.

Слева послышался скрип петель. Поднялась и надвинулась на нее черная тень, разом вырубив свет и все звуки. Крышка гроба была закрыта.

Аманда содрогнулась в темноте, а затем принялась молиться о том, чтобы этот ящик действительно стал ее гробом, чтобы она задохнулась в нем еще до приземления. Все лучше, чем позволить, чтобы они разрезали ее малыша, ее мальчика на мелкие кусочки.

…как тебе удается сохранить эти фрагменты живыми?

Эти ужасные слова продолжали преследовать ее в темноте. И еще покоя не давал один вопрос.

Куда они меня везут?

16 часов 00 минут

Горы Кал-Маду, Сомали

— Ее определенно держали в этом лагере, — говорил Грей, поднеся к уху спутниковый телефон. Он докладывал о ситуации командованию «Сигмы». — Собака Такера учуяла и подтвердила запах Аманды до того, как начался весь этот ад.

Он тщательно подбирал слова. Смотрел на дымящиеся развалины палатки, на обломки двух внедорожников. Остальные члены его команды следили за тем, чтобы противник не предпринял нового нападения. Вертолет капитана Олдена стоял на дальнем конце площадки с включенными моторами, лопасти винтов медленно вращались. Британский медик из спасательной команды Олдена занимался ногой Джейн.

Ковальски наблюдал за его действиями. Столь непохожие мужчина и женщина, казалось, были созданы друг для друга, ну точь-в-точь горошины из одного стручка. Хотя представить себе Ковальски в женском обличье было бы просто невозможно.

Именно у него Грей позаимствовал спутниковый телефон. Он не знал, получил ли Пейнтер его наспех нацарапанное на клочке ткани послание, хотел убедиться как можно быстрей.

— Но почему вы хотите сохранить в тайне тот факт, что Аманда жива? — удивленно спрашивал он начальника. — Нет, я понимаю, возможна утечка информации. Но держать в неведении президента и его семью… не слишком ли это жестоко?

— Все верно. Но стоит администрации хотя бы заподозрить, что она жива… они бросят на ее поиски все имеющиеся силы. А ты сам видел, как обернулось на этот раз. Ради спасения Аманды мы должны строго ограничить круг лиц, имеющих доступ к этой информации.