— Кэт. — Он сделал шаг вперед, пока не оказался так близко, что я могла в полной мере оценить, насколько он превосходил меня в размерах — на целую голову выше, а плечи и грудь значительно шире моей, не столь уж и стройной, фигуры.
Я чувствовала, как настроение в комнате быстро меняется с легкого подшучивания на более напряженное. Я задрожала, когда его руки коснулись моего лица. Он обхватил ладонями мои щеки, а длинные пальцы коснулись шеи. Я инстинктивно закрыла глаза от неожиданных разрядов электричества, которые, казалось, исходили от его рук.
— Магеллан, — сказала я, затаив дыхание.
— Я так скучал по тебе, — сладко прошептал он в мой висок.
Его губы легонько коснулись моего лба, и у меня по позвоночнику побежали мурашки. Как бы это было с ним? А? Насколько бы хороши ни были губы Райана прошлой ночью, я бы предпочла пять минут целоваться с Тристаном, вместо миллиона поцелуев Райана.
— Я тоже скучала, — сказала я, уставившись на его кадык.
Он приподнял мое лицо и наклонился. С его губ срывалось теплое дыхание с ароматом перечной мяты, которое касалось моих губ. Казалось, будто Тристан стоял так всю жизнь, просто совершая вдохи и выдохи в нескольких сантиметрах от моего лица. Его руки скользнули вниз по моей шее, и остановились на плечах.
— Нам лучше уйти, пока Йода не обмочил всю машину, — хрипло пробормотал он.
Прошло несколько мгновений, прежде чем я молча отошла, чтобы взять свою сумочку и обуть туфли. Он все это время стоял у двери, скрестив мускулистые руки на широкой груди, сжимая при этом челюсть. Разместив сумочку под мышкой, я стукнула его по животу тыльной стороной ладони, направляясь к выходу.
— Идем.
Тристан запер дверь своим ключом и поплелся за мной в метре, пока мы спускались по лестнице и направлялись к его «Ауди». Огромная голова Йоды торчала с переднего пассажирского сиденья. Пес смотрел на нас, высунув изо рта длинный язык.
— Йода! — крикнул Тристан, взмахнув рукой в воздухе, словно хотел жестом попросить этого ангелочка вернуться на заднее сиденье. Но большой упрямый щенок оставался на месте, пока я не открыла дверь и дважды не поцеловала его морду.
— Мой мальчик, — сказала я ему, уткнувшись лицом в вонючую шерсть, и сильно обняла его.
— Назад, Йода, — проинструктировал его Тристан, осматривая сиденье на наличие луж от мочи. Он сдал назад, выехал с парковки, и мы направились к нему домой. В салоне по радио играл рок, а мы тихо сидели, пока Тристан не откашлялся.
— У меня будет еще одна съемка, на которую я полечу через три недели, а потом…
От недосказанности у меня начался зуд.
— И что потом?
Он взглянул на меня краем глаза.
— Робби уйдет в отставку.
Я поперхнулась слюной от его заявления.
Робби уйдет в отставку?
Тристан искоса поглядывал на меня, почти со злостью постукивая пальцами по рулю.
Я прищурилась, рассматривая его руку. Кожа на костяшках была ярко-красной, выглядела стертой и потрескавшейся на фоне гладких и светлых участков. Я наклонилась над консолью и провела кончиками пальцев по ране.
— Черт возьми! Что случилось с твоей рукой? — спросила я, едва не завизжав.
Его зеленые глаза расширились от моего вопроса.
— Ну… видишь ли… — пробормотал он.
— Ты подрался с кирпичной стеной и проиграл? — Я провела указательным пальцем по здоровой коже его пальцев. Когда он ничего не сказал, я глубоко вдохнула. — Что случилось?
— Я не дрался, — расплывчато ответил он, убирая правую руку с руля и положив ладонь на мое бедро.
В моей голове возник миллион мыслей о том, что могло произойти, но я не хотела совать нос не в свое дело. Знаю, в конце концов он мне все расскажет, но что бы это ни было, он этим смущен, потому что отказался говорить. И это человек, который с серьезным видом рассказывал мне о тех временах, когда он пукнув, навалил в штаны. Я отбросила в сторону эти мысли и перевернула его руку, чтобы осмотреть поврежденную кожу.
— Серьезно, что случилось?
Он кашлянул и провел по лицу рукой. Было видно, что он чего-то опасается.
— Я пробил рукой стену. Обычную стену, а не кирпичную, всезнайка.
Я выгнула бровь, скорее для себя, чем ему.
— Зачем?
— Я был зол, — просто ответил он.
Мне хотелось узнать, что его так разозлило. Вместо этого я поднесла его руку к своему лицу, чтобы осмотреть тонкие, идеально сложенные костяшки.
— Болит?
— Немного, — сказал он, поморщившись, когда я слегка задела рану.
— Выглядит ужасно, — пробормотала я, заметив появляющиеся синяки. — Когда доберемся до твоего дома, я чем-нибудь обработаю твою руку.
Он усмехнулся, не сводя глаз с дороги.
— Не надо.
Я пожала плечом, и сжала каждый из его пальцев своими.
— Очень жаль, что мне по фиг, чего ты хочешь.
Тристан сжал свою руку в кулак, обвивая им мои четыре пальца. Он нахально улыбнулся, когда его глаза метнулись от меня к дороге.
— Ты вообще слышала, что я сказал? Об отставке? — спросил он чуть тише обычного.
В тот момент мне вообще не казалось странным, что он так быстро снова поднял эту тему. Было легко забыть, что этот человек с яркой личностью очень многое держал в себе.