Лимб (СИ)

Я потушил свечу на прикроватном столике, лёг на соломенный матрас, заведя руки за голову и, какое-то время, слушал голоса снаружи общежития для проводников. На улицах до сих пор оживлённо, но ночной холод берёт своё, так что ещё минут тридцать и студёный воздух разгонит всех по жилищам. Заблудшие с головой накроются одеялами и каждый попытается уснуть, чтобы не ощущать холод так сильно. И так каждую проклятую ночь… Почти каждую. Не считая адского пекла периодически.

И какого чёрта я думаю о том выдали ли новенькой одело? У неё был срыв. И состояние после ухода Омеги оставляло желать лучшего, так что вряд ли её сильно заботили ночные холода, чтобы проверить наличие одеяла в своей комнате.

Чёрт.

Перевернулся на бок, закрыл глаза и попытался уснуть.

Тщетно.

Поднёс браслет к глазам. Не хочется признавать, но ведь она была права… как я могу быть уверен в том, что это вещь принадлежит мне? Я ведь даже не помню, откуда он и что для меня значит. А для новенькой, судя по её бешеной реакции на этот предмет — что-то значит. И не просто что-то… раз она готова была порвать меня за эту безделушку.

Вот дьявол. Даже я каким-то образом замешен в идиотизме, что творится вокруг этой девчонки.

Надеюсь, она сообразила попросить одеяло.

Сон навалился тяжёлой грудой камней. Фонари ночного города слепят глаза и троятся размазанными бликами. Подо мной Harley-Davidson, судя по облупившейся чёрной краске, старого года выпуска. На голове нет шлема. Ветер свистит в ушах. В и без того затуманенных глазах больно покалывает, от того, что слизистая быстро пересыхает. Рукава толстовки закатаны по локоть, на правом запястье браслет серебристого цвета, блестит, отражая огни фонарей и ближний свет автомобилей. Подо мной гладкий асфальт, разметку на котором какие-то идиоты почему то нарисовали извилистой. И от меня разит алкоголем, что значит — разметка извилистая только для меня.

Бесят проезжающие мимо авто, которым я какого-то чёрта мешаю проехать. Слышен визг шин от резкого торможения, каждый раз, когда я круто перестраиваюсь с одной полосы на другую. Сигналы. Идиоты высовываются из окон и орут, что я больной кретин. А мне… да мне вообще всё равно. На всех их. И на самого себя. Эта ночь идеальна для сумасшедшей поездки на байке.

Хотелось бы ещё знать, что за мысли в этот момент крутятся у меня в голове. Но всё что могу — это видеть себя, видеть дорогу, чувствовать раздражение на всё и всех и привкус спиртного во рту. Даже улицы с яркими вывесками супермаркетов и закусочных разглядеть не получается. То ли в силу опьянения, то ли потому что Лимбом это не предусмотрено. Я всё перепробовал. Только я, мотоцикл и дорога — никаких опознавательных знаков. Так что я понятия не имею в каком городе нахожусь и по какой улице мчусь на всей скорости.

Поездка длится недолго. И я уже готов к тому, что должно произойти. В какой-то момент в глазах окончательно мутнеет, сознание подводит и просит отключиться. Меня тошнит. Вижу перекрёсток, понимаю, что каким-то образом перестраиваюсь в крайний ряд, вновь слышан визг шин позади… Все почему то останавливаются, а я еду дальше. Сейчас уверен — там был светофор, но в глазах уже темно и я не понимаю, что происходит. А затем… затем я во что-то врезаюсь, чувствую мощный толчок и ещё успеваю ударить по тормозам, но что толку?.. Мотоцикл заносит в бок, меня тащит по асфальту, в голове и в груди адская боль. Две яркие фары перед глазами. И снова удар.

Всё что происходило потом вижу отрывками. Предсмертными кадрами. Тело горит в огне. Острая боль пронзает каждую клеточку. Не могу пошевелить ни руками, ни ногами — боль сжирает их. Дышать сложно, почти невыполнимо. Понимаю, что это мои последние вдохи. Сквозь кровь бурлящую в ушах ещё слышу незнакомые голоса, но не могу разобрать ни слова. Чьё-то лицо склонилось надо мной — лицо мужчины… Затем женщины… Они что-то кричат, но я не слышу. Слышу только музыку… Веки опускаются, дыхание замирает, а я слышу музыку… Так ясно и так отчётливо будто кто-то одел наушники мне голову. Я раньше никогда не слышал эту песню. Песню, под которую я умер. Песня, которая преследует меня каждый раз, когда я засыпаю в Лимбе. Песня, которую пела Мика по дороге в пустынный город.

Глава 16