Лимб (СИ)

Громкий вопль вырвался изо рта, и сдерживать рыдания было бесполезно. Даже понимание того, что с минуты на минуту в этой комнате появятся гости, не могло потушить пожар в голове и заставить умолкнуть. И что самое несправедливое — легче вообще не становилось.

Я так громко рыдала, что даже не слышала, как скрипнула дверь. Не слышала приближающихся шагов. Не почувствовала, как чьи-то руки подхватили меня за предплечья и поставили на ватные ноги. Не различала в чью грудь продолжаю рыдать, уткнувшись носом. С трудом понимала, что кто-то легонько похлопывает по спине и говорит знакомым голосом. Не осознавала кто это, пока не почувствовала слабый запах алкоголя. Только тогда замолчала.

Взглянула на Тайлера наверняка распухшими глазами и с приоткрытым от неожиданности ртом. Громко икнула и Тай слабо улыбнулся:

— Умеешь ты удивлять, новенькая. И часто с тобой такое?

Я негромко откашлялась и попятилась — пока не коснулась лопатками неровной стены. Отвела взгляд в сторону и с силой вытерла мокрые от слёз щёки, всё ещё чувствуя на себе пристальный взгляд проводника.

Просто отлично. Теперь он считает меня законченной слабачкой. А слабые доверия не заслуживают, слабых не выпускают из сектора.

— Зачем пришёл? — буркнула я, как ни в чём не бывало и уверенным шагом вернулась на кровать с жёстким соломенным матрасом. Подобрала под себя ноги и сверлила взглядом светлый каменный пол до тех пор, пока в том месте не возникли чёрные ботинки.

— Омега скоро придёт, — раздался голос Тайлера и на этот раз даже без насмешек.

— Зачем?

— Потому что вам надо поговорить. И это в интересах обоих.

Подняла на Тайлера прищуренный недоверчивый взгляд, в тот момент, когда он шагнул в мою сторону и оказался рядом на кровати. Упёр локти в колени, опустил голову и провёл руками по волосам.

— Ты не найдёшь его, — сказал очень тихо, но на полном серьёзе.

— Кого?

Бросил взгляд на меня:

— Сектор воспоминаний. Ты не найдёшь его. Поэтому я забрал карту.

— Ты не можешь этого знать.

— Могу. Я пробовал… И не нашёл.

Некоторое время слушали тишину. Я не сводила с Тая твёрдого взгляда.

— Если ты не нашёл, это ещё не значит, что его не существует… Может тебе просто не повезло.

Тайлер выдавил смешок:

— А ты у нас, значит везучая, да?

— Разве везучие сюда попадают?

И вновь его синие глаза встретились с моими. Улыбка исчезла, вернув лицу сдержанное выражение. Взгляд пристальный. Слишком пристальный. Будто мысли мои прочесть пытается, только вот не выходит ничего.

— Мика…

Одно моё имя из его уст уже заставило напрячься. Но больше мы ни о чём поговорить не успели — на пороге тесной каменной комнаты появился мальчик с отметкой «красного солнца» на лбу и Тайлер смолк.

Я недоверчиво наблюдала за тем, как ребёнок закрывает двери и приближается ко мне. Я ждала объяснений, но он не стал говорить по какой такой причине, сразу после нашего знакомства, меня отвели в некое подобие древних общежитий и заперли в одной из пустых, не считая кровати, комнат.

Уверена, что смогла бы избавиться от замка на двери. Могла попытаться сбежать. Самостоятельно найти выход из города. И, в итоге, умереть в пустыне, потому как моей трёхдневной жизни в Лимбе, к сожалению, недостаточно, чтобы почувствовать хоть какое-либо окно. Отличная мышеловка!

Мальчик некоторое время изучающе глядел мне в лицо, не моргая, не шевелясь, затем выудил из внутреннего кармана куртки белый свёрток, уселся на пол, скрестив ноги, и жестом пригласил присесть напротив.

Послушалась. Сползла с кровати, с опасением поглядывая на странного ребёнка. А ребёнок во истину странный! Хотя и ребёнком-то его уже вряд ли можно назвать.

Омега — его настоящее имя. Имя мальчика, который сто девять лет назад попал в Лимб и, судя по всему ещё не отмучался, раз Лимб не чтит такие подвиги. Сто девять лет. Джоан, пока сопровождала меня до комнаты, раз пять повторила эту цифру, шепнув, что сама до сих пор верит с трудом. Это ж надо столько тут проторчать и не свихнуться. «Хотя, последнее - не факт», — добавила ещё тише.

Никто не знает, кем этот мальчик был прежде, никто не знает, как он умер. Все знают его, как истинного заблудшего, одного из древних, которого ценят и почитают в пустынном городе. Никто даже точно не знает, когда это случилось — когда Омега умер и получил свою единственную отметку на лбу. Джоан предполагает, что где-то между четвёртым и пятым десятком. Я спросила у неё о причинах, по которым этого мальчика всё ещё считают идеальным заблудшим, если однажды он уже возвращался, и ответ меня удивил: Омега не забыл свою жизнь в Лимбе после того, как переродился, даже больше — теперь он помнит не только все сто девять лет после смерти, но и то, кем был при жизни. Вот это чудеса модификации.

Он даже в одиночку сумел отыскать дорогу в мирный сектор, что добавило ему почёта в глазах жителей пустынного города и не только… Да что уж там, его теперь едва ли не к Божеству приравнивают.