Ликвидатор

По длинной и неудобной, как кишка, дороге мы выехали на восточный выезд из города, тут у нас была местная достопримечательность – пост ГАИ, чем-то похожий на те, которые на Кавказе есть. С бетонными разградителями. Тут знак «СТОП» висит, а перед постом есть нюанс, о котором не все знают. Дорога к посту идет под гору, причем спуск длинный, затяжной и скоростной, хуже того – еще и с поворотом, так что пост сразу не видно. Как раз перед поворотом и на самом конце спуска стоит этакая кочерга через всю дорогу, а на ней – автоматические камеры и радарный контроль скоростного режима. Тех, кто под горку разогнался, на посту принимают. Платите штраф, пожалуйста…

Дедушка явно не местный был, об этом коварстве не знал – а я разогнался. Так что на посту как раз и попал. Местный, раскормленный гибэдэдэшник повелительно махнул жезлом.

Я остановился. За линией «СТОПа».

Другой гибэдэдэшник – тут бригадный подряд был – подскочил по бетонному разградителю, наклонился, привычно козырнул.

– Инспектор Шалимов, права, документы на машину…

– А в чем дело? – недовольно спросил я.

– Скоростной режим нарушаем, под гору девяносто восемь ехали…

– Знаешь, а не пошел бы ты…

Вечер, точнее день – переставал быть томным. Удивительного ничего нет – пьяный. Машина не депутатская, номера не козырные – значит, либо пьяный, либо вконец оборзевший. Может, и второе – пьяными обычно в город едут, а не из города…

– Выйдите из машины…

Я с ехидной улыбкой показал фигуру из трех пальцев.

– Я сказал…

– Товарищ инспектор…

Дедушка сноровисто вымелся из машины, показал корочку. Инспектор прочел, козырнул. Молча отошел из машины. Дедушка сел обратно.

– Молодец… у кого научился?

– Жизнь научила.

Теперь инспектор запомнит и дедушку, и ксиву его. И в системе контроля скорости фото моей машины есть, со временем, достать не так-то просто. А я убедился в том, что у дедушки эта ксива есть, и он – человек при полномочиях, а не конь педальный. Жизнь и в самом деле… того… плохому быстро учит.

– Напрасно вы это делаете…

Я поставил на длинный рейл позади «Эймпойнта» трехкратный магнифайер [31]

и смотрел сейчас через прицел на машину сопровождения, оперев локти на капот внедорожника. Дедушка невозмутимо резал хлеб и буженину на расстеленном на земле чистом куске брезента, какой я использую, если полежать где надобность возникнет. В той «Алмере», которая сопровождала нас, явно тоже сидел снайпер. И сейчас ему было очень и очень неуютно: и открыть огонь не может, и видит, как его нащупывает прицел врага. И деться некуда – потому что я остановил машину в поле, тут дельтапланеристы садиться любят, которые поля опрыскивают. Голое поле, не спрячешься, ближе не подберешься…

– Почему же? Должны же они за что-то деньги получать, верно? А то разжирели на хозяйских харчах. Пусть почувствуют, как оно.

– Они люди служивые… – успокаивающе проговорил дед.

– Служба разная бывает. Бывает дворняжья, а бывает… холуйская. Вам какая больше по душе?..

– Готово.

Поляну дед накрыл вполне качественно. Уважаю. Хоть и дорогие продукты – а и с ними надобно уметь…

– По стаканчику?

Я отрицательно покачал головой:

– Не пью.

– Ну и ладно… – согласился дед, – тогда и ну ее. Как во времена Юры, с минералочкой…

– Горбача, – поправил я.

– Да нет, молодой человек, – Юры [32]

. Очень он не уважал, когда подчиненные к зеленому змию пристрастие имеют. Даже не пристрастие, а так… касательство. Все вечера с минералочкой, шашлык с минералочкой. Помню, кололи Калугина [33]

, так вопрос, поить его или не поить, на уровне Юры решали. Тот скривился, потом разрешил все-таки…

– Хорошая у вас память. Да и Калугину вы… понапрасну продукт скормили… лучше бы сами приняли.

Дедок глянул остро, нехорошо так.

– А у вас, молодой человек, – язык хороший. Не возражаете, что я вас так называю?

– Да нет, отчего же. Называйте как хотите.

– В наше время таких не было. Боялись люди.

– И что – хорошо?

Дед пожал плечами:

– Как сказать. Может быть, что и хорошо. А может – что и плохо. Страх-то не только вы потеряли. Они – тоже. Как взрыв бывает, так про это никто не вспоминает. А ведь раньше их и не было-то из-за страха.