Ликвидатор

– Купим еды на несколько дней и поедем. У меня есть приличная берлога за городом. Там отсидимся. Потом будем думать, как добраться до границы…

Русский похлопал американца по плечу.

– Ты был прав, друг. Извини…

В магазине, напоминающем таковые в европейской глубинке – американцы давно закупались в громадных моллах, небольшие магазины, такие, как этот, просто не выжили, – они купили то, что нужно было на несколько суток. Несколько канистр с питьевой водой, хлеб, консервы, крупы. Покупал все русский; положив продукты в машину, они выехали из города…

Перед какой-то деревней свернули. Там стоял какой-то… трактор, что ли… полностью ржавый. И все это сильно напоминало постапокалипсис.

Они ехали по России. Настоящей, не городской, нутряной. Машину то и дело бросало на ухабах, дорога шла то вверх. то вниз, то ныряла в распадки, то поднималась на холмы. Казалось, ей не будет конца и так и можно ехать и ехать, пока не кончится бензин. По обе стороны дороги тянулись перелески, поля, частью скошенные, частью – с созревающей пшеницей. И никого – совсем, только дорога, грязь, их машина. Ефимофф вдруг понял, насколько Россия велика и насколько она пустынна. Заброшенная, но не кажущаяся враждебной земля. В Афганистане тоже есть пустые места, но там на каждом шагу ты чувствуешь опасность. А здесь…

– Здесь что, никто не живет? – спросил он.

– Почему, живут. Скоро увидим…

Они и в самом деле за очередным поворотом увидели следы цивилизации. Какая-то деревня… населенный пункт. Они увидели копощащийся трактор… но не свернули к деревне, а поехали в объезд.

– Куда мы едем?

– Там есть поселок, – сказал русский, – к нему есть дорога короче, но я не хочу по ней ехать, ясно?

Поселок – видимо, это был поселок довольно дорогих домов – тоже ничем не напоминал те, какие были в Америке. В Америке коттедж на природе ставят так, чтобы на него приходилось, по меньшей мере, полгектара земли… никто не купит, если дома будут стоять один вплотную к другому. Такие поселки тоже есть – но они жилые, а не рекреационные, и расположены рядом с городом. А этот поселок – явно из тех, в которые приезжают на выходные, но при этом здесь большие кирпичные дома, расположенные на очень маленьких по американским меркам участках. Все дома разной архитектуры. Некоторые за высокими заборами, закрывающими вид, – а некоторые нет. В Америке такие дома ни за что не продались бы.

Русский вышел из машины. Молча пошел осматриваться.

– Ты американец? – спросила Натали. – Как ты здесь оказался?

– Так же, как и ты! – раздраженно сказал этот странный парень. – Я офицер военно-морской службы расследований.

– Какого черта тебя сюда послали?

– Я русский. Выходец из русской семьи. Знаю русский…

– Как тебя звать?

– Дэн. Правильно – Даниил, это русское имя.

Они до сих пор ехали молча. Даже не спросили, как друг друга зовут. В любое время ожидали облавы… любых других проблем – но русский, видимо, знал, как ехать.

– Отдай мне пистолет, – потребовала Натали.

Дэниэл вернул ей пистолет. Натали помедлила и… убрала его в сумку. Пока пистолетом невозможно было решить ни одну проблему. Зато можно было создать новые.

– Ты доверяешь ему? – продолжила она.

– Не слишком ли много вопросов, леди?

– Черт возьми, ты американский военнослужащий!

– А ты кто такая?

Натали помедлила.

– Я… можно сказать, что – тоже.

– Откровенность за откровенность, о’кей, леди? Ты наставила на меня пистолет, помнишь?

– Я не знала, кто ты такой… Группа боевого применения – знаешь, что это такое?

– Не припоминаю.

– Бывшая «Дельта Форс». Я оттуда.

– Женщина?!

– Да, черт возьми, как бы это ни било по твоему мужскому шовинизму. И если хочешь знать, я смогу надрать задницу вам обоим, если придется.

– Ему – вряд ли… – заметил Дэн.

– Вернемся к нашему вопросу. Кто он, на хрен, такой?

Дэн помедлил:

– Мы думаем, что он ликвидатор.

– Кто?

Слова «ликвидатор» в том понимании, в котором оно было в русском языке, в английском языке не было. Слово «Liquid» было связано с жидкостью.

– Ассасин, поняла? Исполнитель смертных приговоров, работающий на государство. Тот, кто убирает террористов до того, как они успеют что-то совершить.

– Чушь собачья.

– При мне он убил семь человек. Кавказцев, которые захватили меня в плен и собирались казнить. Меня он не убил. Дал возможность уйти.

– И какого черта ты с ним делаешь?

– Это единственный шанс понять, что же все-таки произошло. Он идет…

Русский молча вернулся за руль. Тронул машину с места…

Они заехали в открытые ворота. Перед ними был шикарный трехэтажный особняк красного кирпича. При особняке был гараж только на одну машину, бассейна – обязательной принадлежности богатых американских домов – не было. Площадка перед домом была выложена брусчаткой, на крыше вместо обычной для богатых домов черепицы – сталь, которая светит так, что больно глазам. Впрочем… это Россия, странностям удивляться не приходится.

– Это наш дом. Завтра-послезавтра уйдем отсюда, – сказал русский.