Ликвидатор

На путях появился электропоезд – белый с красным, в России их зовут «электричка». С шипением начал тормозить…

Его контактер – как они и договорились – был в третьем вагоне с левой стороны. Ему оставалось только постучать по стеклу – и сержант Мэтт Звак заторопился к выходу. Электрички здесь стояли очень недолго…

Сержант Мэтт Звак оделся так, как одевается большинство русских и вообще – как большинство людей небогатых и неопределенного рода занятий во всем мире. Джинсы, тяжелые, походящие на армейские ботинки, легкая рубашка грубой ткани с большим количеством карманов. У русских было не принято носить толстовку-худи [66]

, но ее успешно заменяла бейсболка с длинным козырьком и дешевые противосолнечные очки.

В руке у него, как и у многих русских, был полиэтиленовый пакет неизвестно с чем…

– Отойдем…

Они встали около построенного из кирпича небольшого здания, в котором были турникеты и лестница на платформу с площади – платформа была поднята над площадью футов на десять. На платформе толпился народ – и это было лучшей гарантией от неприятностей…

За исключением тех, что ждут со снайперской винтовкой, скорее всего – вон там, на эстакаде.

– Ты в розыске…

Это было не новостью – Подольски предполагал, что так оно и будет.

– В каком?

– Пока как без вести пропавший. Официально ты пропал в Варшаве, но ориентировки направлены в Минск, Киев, Санкт-Петербург, Москву, Тбилиси и Баку.

– Ясно…

– Что у тебя?

– Я вышел на контакт с русским.

Сержант покачал головой:

– Парень, да ты рехнулся…

– Вчера ночью мы взяли Мирзаева. И раскололи. Вот, все здесь…

Подольски достал из кармашка видеокарточку размером на тридцать два гигабайта и передал Зваку.

– Раскололи?

– Да, раскололи.

– П…ц. Я слышал, что ФБР договаривается с русскими о взятии его под стражу.

– Он бы скрылся, пока ФБР занималось бы своими ритуальными танцами. Здесь все по-взрослому.

– Что он сказал?

– Все на карточке, сэр. Он связан кое с кем в русских спецслужбах.

– С кем?

– Он не сказал. Он требует защиты.

– И где он?

– Я не знаю.

– То есть – как?

– Мы его оставили где-то… Это как боксы для хранения [67]

, я не знаю точно, где это. Я говорил, что надо отдать его нам, но русский не согласился. Он собирается выйти на контакт со своими кураторами и передать Мирзаева им.

– То есть они заметают следы?

– Я так не думаю, сэр. Мне кажется, русский честный, он и впрямь хочет разобраться в этой ситуации и наказать тех, кто это сделал.

– То есть, убить?

– Черт возьми, а не тем ли самым мы занимаемся все эти четырнадцать гребаных лет? Не то же ли самое сделали наши «котики» в Абботабаде?

Сержант нервно оглянулся.

– Тихо. Не ори.

– Меня просто бесит, когда мы не можем назвать гребаные вещи своими именами.

– Это называется патриотизм, сынок. На вот, надень…

Сержант снял со своей руки и протянул Подольски часы в корпусе из укрепленного сталью пластика.

– Суунто?

– Они самые. Здесь есть GPS-траккер. Когда ты будешь в этом гараже – нажми вот эту кнопку. Координаты передаешь нам, и мы все сделаем чисто. В конце концов – мы как никто другой заинтересованы в том, чтобы размотать это дело до ж…

Подольски принял часы. Надел вместо своих на руку…

– Семпер фи, парень. Удачи…

– Да, сэр. Семпер фи…

В Багдаде, Кабуле или даже в Вашингтоне – он бы не вышел на связь со своим контактом еще как минимум дня два. Потому что именно таков срок, в течение которого БПЛА находятся в воздухе… спасает только то, что целей много, машинного времени мало и дроны после пары дней слежки впустую перенаправляют на другие цели. Но это был не Багдад, не Кабул и не Вашингтон. Это была Москва…

Это Россия. Здесь только птицы летают…

Как ему и было сказано, он несколько раз проверился и спокойно шел по дороге – пока на перекрестке перед ним не затормозил старый, но в хорошем состоянии «БМВ Х3».

– Садись…

Он сел в машину – и русский нажал на газ…

– Подарок получил? – спросил он, показывая взглядом на часы.

Подольски снял часы и отдал ему. Русский, не отрываясь от руля, посмотрел на них.

– Всегда мечтал… Эх…

И выкинул в приоткрытое окно под колеса…

– Это глупо…

– Что именно?

– Отказ от сотрудничества с нами.

Русский сосредоточенно вел машину, они направлялись на Кольцевую.

– Это почему же?

– Потому что мы сможем обеспечить суд, который вызовет доверие во всем мире, понял? А ты просто собираешься его убить.