Ликвидатор

Послушал гудки, переместился на второй. Снова набрал номер.

– Алло!

Близко.

– Алло! Слушай сюда, бозбашник [62]

. Еще раз позвонишь. я тебя вы…у, понял?

Номер, похоже, знают только свои. А «папа» шуток не любит…

– Салам, Мирза-ага.

– Алло! Алло, кто говорит?!

– Салам, Мирза-ага.

Чем тупее – тем меньше шанса, что сразу положит трубку.

– Ты кто такой, а?

Кажется, здесь…

– Смерть твоя…

– Кто? Ты кто такой, козел?!

Вместо ответа я пнул дверь и врубил фонарь. Фонарь хороший, галогенный, да еще на максимальном режиме. А чтобы вырубить клиента – я воспользовался «Тазером». Купить его не проблема – в Интернете все продают. Действует он на несколько метров, вырубает конкретно с гарантией.

Мирзаев спал один. В спальне чем-то воняло… даже невозможно понять, чем именно, но воняло преотвратно. Хотелось открыть окно… или даже выбить, только бы не чувствовать этого запаха.

Уже когда «паковал» – услышал снизу крик… точнее, не крик, а разъяренный рев. Бросился туда…

Помощь моя уже не требовалась. Фонарь высветил американца, у самой стены, около него – тушу в халате. Похоже, водитель, он же телохранитель. Спустился, проверил… помощь уже не требовалась.

Ну, что, друг. С полем…

Если ты хочешь любить меня, приготовь для нее кров.

Слова ее все ложь, но это мои слова.

От долгих ночных бесед под утро болит голова.

Слезы падают в чай, но чай нам горек без слез.

«Наутилус Помпилиус»

Выехали из коттеджного поселка мы очень просто – на машине, которая принадлежала Мирзаеву. Бесконтактный ключ – охрана даже не вмешивается. Куда, зачем поехал хозяин одного из коттеджей под ночь – никого не касается…

Машину тупо бросили там, где нас дожидалась своя. Открытой. Кто первый найдет – того и черед, как говорится…

Не выходя на Третье транспортное, окольными путями двинулись к цели. Окольные пути есть, надо их только знать.

По левую руку от нас тяжело дышал, светился огнями не спящий никогда город. Город, который я так и не смог полюбить. Хотя знал его, как мало кто другой. Работа такая…

В гараж с двумя дверьми – одни вовне Москвы, другие в Москву – мы въехали со стороны области. Американца проняло уже в гараже… весь пол изгадил. Но я молча протянул ему чистый платок. Он взял, с неожиданной ненавистью посмотрел на меня.

– Тебе плевать, да…

– На что – на пол?

– Ты знаешь, о чем я.

– Первый раз, что ли?

– Нет. Только – привыкнуть… не получается. Свой первый раз – помнишь?

Свой первый раз… А знаете – я его не помню. Долго. очень долго я мечтал его забыть. И теперь я вдруг осознал, что ничего не помню.

К добру ли…

Вместо ответа я взял два ведра и вручил их американцу.

– Пойдешь вправо – наткнешься на бочку. Набери два ведра…

Американец взял ведра и вышел. А я спустился вниз, включил свет. Яма хорошая, отделанная кирпичом. Просторная. Потому и купил. Гараж этот братковский – тут братки раньше заложников держали. И мне такая яма пригодится…

01 июля 2015 года. Вашингтон, округ Колумбия. Белый дом. Пенсильвания-авеню, 1600

Все было как всегда – и все-таки не так, как надо.

Пробитая чудовищным взрывом в здании Контртеррористического центра в Лэнгли дыра в системе национальной безопасности быстро заткнулась. В конечном итоге – на встрече присутствовали в основном высшие руководители, а их нельзя назвать подлинными лидерами, они скорее политические представители своих агентств в жестком, изобилующем многочисленными опасностями мире Вашингтона. Те, кто непосредственно занимается работой, на ступеньку ниже, и если расценивать ущерб с таких позиций, то больше всего пострадало ЦРУ, в здании которого и произошел взрыв. В том проклятом зале было немало представителей среднего офицерского звена, пришедших на церемонию потому, что это было рядом, и потому, что они действительно уважали бывшего директора, сумевшего на пике своей политической карьеры оказаться в Белом доме – а потом подло убитого в Москве. Но это было только одно агентство, другие продолжали работать, в том числе собирающее информацию АНБ и дальновидно созданное Разведагентство Министерства обороны, во многом перехватившее сейчас лидерство у ЦРУ. Все работало… проблема была в другом. Точнее – две проблемы, одна вытекающая из другой.