Лики смерти

– Угу, – сказал я. – Мне стоило бы сообразить это еще вчера вечером. У вас имеются фрагменты Плащаницы?

– Фрагменты? – переспросил Винсент.

– Частицы ткани. Я знаю, в семидесятых такие образцы неоднократно подвергали анализу. У вас имеется доступ к подобным образцам?

– Вполне возможно. А что?

Я вовремя спохватился, вспомнив, что Винсент, похоже, не слишком склонен верить в сверхъестественное, поэтому не стал говорить ему, что хочу попробовать найти Плащаницу с помощью тауматургии.

– Для более верной идентификации, когда я найду ее. Не хочу, чтобы меня водили за нос с помощью фальшивки.

– Ну конечно. Я позвоню, – пообещал Винсент, – мне доставят их «Федерал-экспрессом». Спасибо, мистер Дрезден.

Я попрощался, положил трубку и с минуту смотрел на телефон. Потом сделал глубокий вдох и набрал номер Майкла. Небо только начинало окрашиваться утренней зарей, но в трубке успел послышаться только один гудок, а сразу за ним женский голос произнес:

– Алло?

Этого-то я и боялся больше огня.

– О… Э… Доброе утро, Черити. Это Гарри Дрезден.

– Привет! – радостно откликнулся голос. – Только это не Черити.

Что ж, может, я боялся и зря.

– Молли? – спросил я. – Ба, да у тебя теперь совсем взрослый голос.

Она рассмеялась:

– Ну да, тут заглядывала фея, от которой увеличивается грудь, и все такое. Хотите поговорить с мамой?

Кое-кому может показаться заслуживающим внимания то, что мне потребовалась пара секунд, чтобы понять: насчет феи это она не серьезно. Черт, иногда я терпеть не могу специфики моего ремесла.

– Э… ну… А папы что, дома нет?

– Значит, вы не хотите поговорить с мамой? Заметано, – сказала она. – Он работает в пристройке. Сейчас позову.

Она положила трубку на стол, и я услышал удаляющиеся шаги. На заднем плане играла музыка: хор детских голосов. Еще я услышал звон столовых приборов, негромкий разговор. Потом что-то зашуршало, и послышался стук, словно трубка на том конце провода упала на пол. А потом я услышал тяжелое, чуть прерывистое дыхание.

– Гарри, – выдохнул другой голос. Должно быть, говоривший находился в той же комнате. Голос почти не отличался от Молли, только радости в нем было заметно меньше. – Нет, нет, лапочка, не играй с телефоном. Дай мне трубку, пожалуйста. – В трубке стукнуло еще несколько раз, потом женский голос произнес: – Спасибо, милый, – и уже в трубку: – Алло? Кто-то хотел говорить?

Мгновение я боролся с искушением промолчать или, может, имитировать голос оператора, но удержался. Я не хотел, чтобы меня заподозрили в слабости. Я ни на мгновение не сомневался в том, что Черити почует страх – даже по телефону. А страх провоцирует нападение.

– Привет, Черити. Это Гарри Дрезден. Я хотел поговорить с Майклом.

Последовало секундное молчание, на протяжении которого я явственно представил себе, как недобро сощуриваются глаза Майкловой жены.

– Я так и знала, что это неизбежно, – сказала она. – Разумеется, если уж случается ситуация, требующая вмешательства всех троих рыцарей, вы не можете не выползти из той дыры, в которой живете, где бы там она ни находилась.

– Ну, вообще-то мой звонок с этим не связан.

– Ну да, конечно. Ваш идиотизм всегда проявляется в самое неподходящее время, в самом неподходящем месте.

– Полноте, Черити, это же несправедливо.

– Нет? – От нарастающего гнева голос ее сделался если не громче, то яснее и звонче. – В единственные дни за весь последний год, когда Майклу надо сосредоточиться на своем долге, вы обязательно выныриваете, чтобы отвлекать его.

Надо было что-то ответить, но злость боролась во мне с чувством вины, так что слова подбирались неважно.

– Я пытался помочь…

– От последнего раза, когда вы пытались помочь, мистер Дрезден, у него остались шрамы.

Я испытывал сильное желание расколотить чертову трубку о стену, но все-таки совладал с собой. Впрочем, горечи в голосе мне скрыть не удалось.

– Вы ведь ни на дюйм мне не уступите, правда?

– Вы не заслуживаете и дюйма.

– Потому, – не выдержал я, – вы и сына назвала моим именем?

– Это Майкл назвал, – возразила Черити. – Я тогда еще лежала, накачанная лекарствами, – когда я очнулась, все уже оформили.

Я старался говорить ровно, и мне это почти удавалось.

– Послушайте, Черити. Мне, право же, жаль, что вы думаете обо мне так, но мне необходимо переговорить с Майклом. Он дома или нет?

Я услышал щелчок, словно кто-то снял параллельную трубку, и Молли сообщила:

– Простите, Гарри, но папы сейчас нет дома. Саня сказал, он пошел набрать каштанов.

– Молли, – строго произнесла Черити. – Почему ты не в школе? И не лезь в чужие разговоры.

– Ой-ой, – хихикнула Молли. – Ей-богу, это прямо как телепатия или еще чего такое.

Я почти услышал, как скрипнули зубы у Черити.

– Ничего смешного, Молли. И повесь трубку.

Молли вздохнула и со словами: «Сдаюсь, Дороти», – повесила трубку. Я с трудом подавил смех, постаравшись ради Черити замаскировать то, что вырвалось, кашлем. Судя по ее тону, правда, я не слишком-то ее провел.

– Говорите, я ему передам.