Лихорадка под названием...

   - Ну, начать хотя бы с того, что "Казановы" головная боль не только студентов, но и всего преподавательского состава, поэтому иметь личные дела наших красавчиков под рукой - самое лучшее средство, особенно, если им правильно распорядиться. Тем более что мы вначале попытаемся залезть в личный сейф деканата моего факультета, ведь именно Павлюченко является главарем "банды", значит, Савелий Игнатьевич уже озаботился вопросом подстраховки себя и подведомственного ему корпуса от выкрутасов Натана!

   - Всё равно твоя теория шита белыми нитками, - да никогда в жизни не сдамся так просто!

   - Поспорим, что я прав? - снова завёл старую шарманку Савельников.

   - Запросто, - сцапав друга за руку, скрепила договор крепким рукопожатием, - проигравший отдувается щелбаном, - вот, ради такого расстроенного выражения симпатичной моськи этот разговор и стоило затевать.

   Недовольно поджав губы, Герман поднялся из-за стола, рывком вытягивая и мою тушку. Поспешно отставив чашку с недопитым чаем, опрометью бросилась за Савельниковым, уже вышедшем в коридор, где недоумевающую меня благосклонно и дожидались. Объяснять упрямый парень ничего не стал, поэтому самым благоразумным было слепо следовать за ним, уповая на призрачное благоразумие друга.

   Натянув курточку, замоталась вязаным шарфом по самые глаза и лишь после этих приготовлений и моральных увещеваний, мол, Пашенька, температура "минус семь" - это ещё не холод, а вот когда пятнадцать с отрицательной динамикой стукнет, тогда и будешь мёрзнуть, выплыла на улицу. Савельников, умничка моя, подогнал "Lamborghini" к воротам, поэтому мне не пришлось долго прыгать на морозе, напрягая своим внешним видом охранника.

   Усевшись на пассажирское место, быстро пристегнулась ремнём безопасности, и потянулась руками к работающей печке. Прижав замёрзшие пальчики к пластмассовой решётке, с довольной миной клинической идиотки повернулась к Герману, чтобы сразу же подавиться заготовленной фразой. Наследник компании "ДомСтрой" смотрел на меня долгим и каким-то загадочным взглядом, благо мы на красном сигнале светофоре стояли, но стоило только моргнуть зелёному цвету, как друг поднапрягся, вклиниваясь в левый, самый плотный и скоростной поток машин, и решительно возомнил себя капитаном Мегре, прославленному благодаря книгам французского писателя Жоржа Сименона.

   - Где шапку посеяла, дурёха? - зашёл по второму кругу любознательный парень, якобы вспомнив, что ответа на данный вопрос ранее как-то не получил.

   - Да руки всё никак не дойдут купить, - бесхитростно промямлила я, наконец, отогревшись и теперь блаженно щурясь. - Мы едем в Академию? - признав знакомые ориентиры, сопоставила траекторию нашего движения с треклятым заданием Васечкина.

   - Да, не вижу смысла тянуть и дальше, - подтвердил мои самые смелые предположения друг, притормаживая около торгового центра "Оракул". - Посиди пару минут одна, мне нужно кое-что купить, - "осчастливил" водитель, ласточкой выпрыгивая из салона авто.

   Неконфликтно пожав плечами, немного поёрзала на сиденье, подыскивая самую удобную позу, и блаженно закрыла глаза. Как назло, боль, с которой более-менее успешно удавалось бороться в дневное время суток, к вечеру совсем зверела и терзала моё бренное тело с утроенной силой. Вот и сейчас, тупая боль, ноющая где-то на заднем плане, начала набирать обороты, словно расширяя спираль своего действия и пуская гнилые корни повсюду. Противный обруч из боли охватывает голову, сдавливает виски и старательно пытается раздавить ноющий затылок... Что непременно приводит к следующему этапу проявления болезни.

   Достав бумажный платок из сумочки, вытерла тонкую струйку крови, бегущую из носа. Подобное стало уже ежедневным ритуалом, без которого я не представляю новый день, а так же горсти обезболивающих на завтрак, обед и ужин... Из-за них резко падает давление и начинает кружиться голова, отчего создаётся ощущение полной нереальности происходящего. В такие моменты чувствую себя напрочь оторванной не только от окружающего мира, но и от собственного тела. Не могу с уверенностью сказать, объясняется это постоянной болью или действием обезболивающих препаратов, но в такие моменты мне хочется сделать стремительный шаг вперёд и дотронуться до какого-нибудь предмета, чтобы понять реальность это или страшный кошмар. Но я не решаюсь этого сделать, и не из-за того, что подумают окружающие или родные, просто боюсь почувствовать под своими пальцами нечто мягкое и пористое. Тогда это будет означать только одно: я всё ещё сплю... Или вообще никогда больше не проснусь, застрянув в своём личном кошмаре, как в хитрой ловушке...

   - Извини, что пришлось так долго ждать, - открытая дверца авто пропустила в салон не только Германа, но и морозный, стылый воздух.