Лик Девы

И когда сознание стало потихоньку проникать в их разгоряченные головы, возвращая к реалиям жизни, Маша обнаружила, что они лежат голые на велюровом диване, и сказала с сожалением:

- Надо было бы чем-нибудь застелить его.

- Я совсем забыл, здесь имеется простынка. - Кирилл встал, нашел ее и предложил: - Можешь первой пойти в ванную, а ею вытереться.

Вскоре они вновь лежали на диване, подстелив уже влажную простынь, прижавшись друг к другу, греясь теплом тел. Кирилл посмотрел на часы:

- Ого, уже одиннадцать часов! Тебя дома не кинутся?

- Нет. - Маша витала в эйфории чувств, и время для нее остановилось. В мире существовали только она и Кирилл. Она не хотела уходить из этой квартиры, вдруг ставшей милой и уютной. Даже если они останутся здесь на всю ночь, она не будет звонить к маме, а только пошлет эсемеску, а затем выключит телефон. - Знаешь, я не обиделась, что ты пришел на свидание со мной без цветов и что сюда привел. Не так давно я прочитала одну книгу, в ней сказано, что если мужчина приходит на первое свидание без цветов, то он женат. Но ведь нет правил без исключения! - И она счастливо рассмеялась.

Кирилл еще раз взглянул на часы и встал с дивана:

- Я и есть женатый мужчина. Тебе разве Ирка об этом не сказала?

«Он вспомнил об Ирке!» - Машу это даже больше задело, чем то, что он женат.

- Мы о тебе с ней не разговаривали, - Маше захотелось расплакаться, и она с трудом сдержала слезы, повторяя про себя бесчисленное количество раз: «Я сильная! Я сильная!» В детстве, когда отец жил вместе с ними, она часто плакала, а он ей все говорил: «Почему ты плачешь? Ты же сильная» И когда он ушел в другую семью, она, будучи подростком, не плакала, а повторяла, как сейчас: «Я сильная! Я сильная!» С тех пор, эти слова помогали ей в трудные минуты жизни.

- Это очень важно для наших отношений? - спросил Кирилл, подавляя ее волю голубизной своих глаз.

«А что он понимает под нашими отношениями? И какими они будут?» - хотела спросить Машка, но вместо этого тихо сказала, ощущая, словно падает в пропасть:

- Терпимо, пока не больно. Будем одеваться? Тебе, наверное, уже пора.

На станции метро они расстались, каждый уехал в свою сторону, пообещав друг другу созвониться. Теперь у Машки был номер мобильного телефона Кирилла, а также инструкция: после восьми вечера, в выходные и праздничные дни, не звонить.

Встречался он с ней, когда у него было время, не считаясь с ее желаниями. Ушел в небытие праздник 8 Марта, с задержкой поздравления на десять дней, незамеченным промелькнул ее день рождения, так как Кирилл даже не удосужился спросить, когда она родилась, очевидно, посчитав, что это для него неважно.

«Как я ненавижу выходные и праздники! Зачем они мне, когда его рядом нет?», - она с трудом пережила праздничный май, находясь в одиночестве и игнорируя компании, непонятно за что наказывая себя.

Кирилл, словно Гобсек, скупился на внимание, встречи, ухаживания, их строго, как провизор, дозируя. За каждое мгновение радости и удовольствия находиться рядом с ним она, потом платила тоской и терзаниями, длящими недели. Это была неравноценная плата.

Обиды накапливались, громоздились одна на другую, отражались на ее поведении. Маша стала нервной, язвительной, а помогла советом книжка Лузиной.

«Влюбленная женщина - элемент антиобщественный… Любовь, как птенец кукушки, подкинутый в ее сознание, начинает безжалостно выбрасывать из гнезда все иные ценности».

«А раз так, - приняла Маша решение, - пора выбросить птенца кукушки, пока еще не поздно… Неужели мне нравится быть игрушкой в его руках? Я его достаточно узнала и по-другому уже не будет, на это нет надежды. Зачем мне нужны эти безобразные отношения? Безобразные - не в смысле неприличные, а без образа, определения и смысла».

Она несколько раз пыталась услышать от него ответ на мучающий ее вопрос: «Кто я для тебя?» - но каждый раз он уходил от ответа.

«Да - я любовница, как ни горько это осознавать. Но ведь корень слова - «любовь», а не «постель». Соответственно, отношения должны основываться на любви. Неужели я так много хочу? Эврика! - отозвалось внутри нее решение, как когда-то в далеком прошлом закричал Архимед, открыв свой закон. - Люблю его я, а не он меня. А если он кого и любит, то не меня. Ему лишь требуется мое тело. Значит, нужно все поставить на свои места, и чем быстрее, тем лучше…»

Когда Кирилл позвонил и хотел назначить встречу, Маша сказала:

- Мне уже ОЧЕНЬ БОЛЬНО. Оказывается, я жадина, эгоистка и собственница и не могу делиться, поэтому я уступаю ЕЙ свою половину. Будь здоров, счастлив и не кашляй! - И повесила трубку.

«Что я ей уступаю? - побежали мысли. - Разве можно отдать то, чего не имеешь? Ведь он никогда не был моим - это я была его. Он, как любвеобильный мотылек, прилетал и наслаждался нектаром свежего цветка, который любовно принимал его в свои объятия. А теперь хватит! Я сильная! Я сильная! Я могу без него!»