Лига Чистоты

Швейцар, которого звали Босток, отставной сержант с усами как у фельдмаршала Китченера, умудрялся придавать своим словам какую-то нелепую значительность. Стоя навытяжку, с выпученными глазами, он наблюдал, как Магнус Оуэн ковылял по мраморному полу, направляясь к нему. Никто из входящих в редакцию «Пейпер» или покидающих ее не мог скрыться от бдительного ока Бостока. Этот человек не пропускал ни одного дня шестидневной рабочей недели, исключая ежегодный двухнедельный отпуск, когда его место занимал похожий на него как брат-близнец такой же отставник. Иногда на Магнуса находило сомнение, состоит ли этот человек из плоти и крови, работают ли его внутренние органы, в частности, ходит ли он в туалет. Но Босток был настоящим; в своей, пусть ограниченной сфере деятельности, он был даже в некотором смысле могущественным. Как-то раз произошел достопамятный случай, когда блестящий, постоянно выступающий по телевизору молодой член парламента, желая поговорить с редакционным начальством, провел целых десять минут, слоняясь по вестибюлю, пока Босток обзванивал по телефону трех разных лиц, прежде чем пропустить его наверх. До сих пор осталось неясным, то ли сержант просто исполнял свои обязанности, то ли он отреагировал на то, что член парламента поверх коричневого жилета носил замшевый пиджак.

Босток кивнул Магнусу, внимательно оглядев его темный галстук, камвольный костюм, начищенные до блеска черные ботинки. Магнус выдержал это испытание. Но пять ступенек, ведущих к лифту, показались ему в это утро бесконечными. Нога болела больше обычного, он задыхался, что лишний раз убедило его в том, что на свете есть нечто похуже самого тяжелого похмелья. А именно наличие только одного легкого и трех стальных шпилек в колене.

Он уставился на печатное объявление на стенке лифта: «Каждый, кто громко кричит или плюет на пол, подлежит немедленному увольнению».

Оно висело здесь еще с тех пор, как четыре года назад Магнус поступил в редакцию; однако в то утро угроза показалась ему необычайно неприятной, будто она относилась лично к нему. Это было как предупреждение о том, что вести себя надо более осторожно, не только на работе, но и в личной жизни. Вчера к нему на квартиру приходил тот самый человек, тощая личность в макинтоше. Он назвался сотрудником службы газа и сказал, что поступили жалобы на утечку, однако ничего не нашел ни в квартире Магнуса, ни где-либо еще. Он даже ушел до того, как Магнус окончил бритье. Но он сновал на кухне достаточно долго, чтобы заглянуть в бар, обнаружить в холодильнике водку, увидеть в открытую дверь двуспальную кровать.

Лифт остановился на третьем этаже, где золотыми буквами было написано: «Редакция». Покрытый ковровой дорожкой коридор, ряд дверей с матовыми стеклами, за которыми трудились редакционные работники – безымянные личности, общавшиеся с владельцем газеты и главным редактором, сэром Джеймсом Брауном, посредством телефонов и запечатанных посланий. В конце коридора находился отдел новостей. По стенам там стояли книжные шкафы, заставленные переплетенными подшивками различных газет, обтянутые кожей, столы со старинными пишущими машинками, своим видом и шумом напоминающими кассовые аппараты. В конце комнаты находилась дверь, ведущая в кабинет редактора отдела новостей: уютную маленькую комнатенку с газовым камином, где стоял письменный стол-бюро с крышкой на роликах, два кресла и металлическая вешалка. Комната походила бы на кабинет школьного учителя, если бы не панель в стене, которая открывалась в комнату помощников редактора, каждый раз приводя их в бешенство. Эта редакционная комната была полна яркого неонового света и треска телетайпов.

Редактор отдела новостей мистер Хью Риссел, был худым мрачным человеком. Он приезжал на работу точно в десять часов и каждое утро проводил полчаса у газового камина за изучением сообщений агентств, передаваемых ему через отверстие в стене, затем он поднимался этажом выше, чтобы присутствовать на редакционном совещании.

Этим утром он был еще наверху, когда Магнус вошел в отдел новостей.

В это самое время журналист Томас Пайк занимал одно из мест, отведенных для прессы в помещении Юго-западного окружного суда в Найтсбридже на расстоянии шести с небольшим миль от редакции «Пейпер». В то утро первым именем в списке арестованных было «Несбит». Но в десять тридцать, когда началось заседание суда, оказалось, что обвиняемый отсутствует. Часом позже судья, немного посовещавшись с главным секретарем, обратился к белокурому молодому человеку в спортивном пиджаке, стоявшему с кожаной папкой в руках у дальней стены.

– Это ваш случай, сержант Склирос?

На лице молодого человека отразилось внимание.

– Да, ваша милость.

Судья обратился к находящемуся здесь же адвокату: