— Командир, у нас проблемы? — раздался за спиной бас Вадима. К нему тут же присоединился лейтенант Колосс:
— О, я думал, что все погибли, и мне одному удалось выжить. А что случилось, почему мы не на крейсере?
— А случилось то, что нас хотели жёстко кинуть через, мать его, колено, но сильно просчитались. — усмехнувшись, ответил я, и одним усилием воли активировал клинок. — Ну-ка, парни, отойдите подальше, за пределы маяка. Я сейчас буду использовать очень сильную магию.
Дожидаясь, когда товарищи покинут территорию маяка, я ещё раз мысленно прокрутил в голове наш разговор с Третьим, которого система игры называла неизвестным, и, мысленно перекрестившись, вогнал пылающий клинок в пол пещеры.
— Ра.
— Бум-м! — звук был таким, словно прямо надо мной загрохотал гром. Меня даже оглушило на время. Секунда, вторая, третья, а затем перед глазами появился текст:
— Да.
Пол под ногами задрожал, словно поблизости шла колонна тяжёлой гусеничной техники. Дрожь то усиливалась, то исчезала, а затем из под земли, сразу в нескольких местах вверх ударили серебряные струи. Постепенно эти струи сошли на нет, и весь пол пещеры стало заливать слоем жидкого металла, так хорошо мне знакомого. В этот раз пришлось подождать минут пять, прежде чем передо мной сформировалась гигантская серебристая капля из нанитов.
Шагнув к живому металлу, я погрузил в него обе своих руки. Вещество нехотя, но поддалось, и вскоре протез, а вместе с ним ключ-активатор начали взаимодействие с так называемой "душой" маяка. У меня перед взором замелькали десятки, если не сотни сообщений. И понятные, на русском, и совершенно нечитаемые. Моё дело было простым — стоять и ждать. И я дождался, когда мельтешение прекратилось, остановившись. Перед глазами светились новые строки текста:
— Ну вот, осталось ещё чуть-чуть, и можно немного расслабиться. — произнёс я, и тут же добавил: — Зевс!
Капля передо мной заволновалась. Подчиняясь мысленному приказу, она начала вновь растеклась лужей, после чего стала стремительно впитываться в землю. Два вдоха, и от живого металла не осталось и следа. Почва под ногами вновь задрожала, и почти сразу меня начало приподнимать вверх. Немного, всего на полметра. Одновременно с этим на стенах пещеры стали проступать широкие серебристые табло, на которых формировались записи, сразу на двух языках. Так продолжалось ещё с десяток ударов сердца, и наконец всё затихло. Перед взором появилась короткая строка: