Личностный потенциал. Структура и диагностика

Значимых возрастных и гендерных различий между четырьмя группами обнаружено не было. Все участники олимпиады, показавшие успешность выше средней, попали в 1 либо в 4 кластер (9 и 7 человек, соответственно), в том числе и победители олимпиады (5 и 3 человека). Значимые различия между четырьмя группами были обнаружены по следующим переменным: шкалам «Цели» (F(3; 43)=6,15; p<0,001) и «Результат» (F(3; 43)=3,02; p<0,05) теста СЖО; по Тесту диспозиционного оптимизма (F(3; 43)=2,93; p<0,05); по шкалам «Вовлеченность» (F(3; 43)=3,47; p<0,05) и «Принятие риска» (F(3; 43)=2,94; p<0,05) Теста жизнестойкости; по показателям внешней мотивации, направленной на уважение родителей (F(3; 43)=4,38; p<0,01) и, на уровне тенденции, внешней мотивации на поступление в престижный вуз (F(3;43)=2,61; p=0,06). Также получены значимые различия между кластерами по важности некоторых категорий жизненных целей по вопросу анкеты, а именно: творческих (самосовершенствование и творческая самореализация: F(3; 42)=3,02; p<0,05) и целей психологического благополучия (душевная гармония и счастливая семья: F(3; 42)=2,93; p<0,05), степени уверенности в успехе на олимпиаде (хи-квадрат (6)=23,91; p<0,001), а также субъективной оценке временных затрат на выполнение домашних заданий в школе (хи-квадрат (6)=13,04; p<0,05). По данным второго замера, значимые различия получены по показателям ситуативной витальности (F(3; 39)=3,51; p<0,05), общего опросника здоровья (F(3; 39)=3,78; p<0,05), удовлетворенности жизнью (F(3; 39)=3,63; p<0,05).

Представители первой группы (N=13) демонстрируют наиболее низкие показатели удовлетворенности жизнью и наиболее негативное отношение к школе и жизни, по сравнению с остальными группами. При этом они лучше всех справились с письменными заданиями (1 и 2 тура), но не были столь успешными по итогам экспериментального тура. Очевидно, что этот последний результат очень показателен и хорошо объясним относительно низким психологическим благополучием этой выборки. Экспериментальный тур требовал продемонстрировать умение самостоятельно в практической деятельности решать реальные экспериментальные задачи, то есть умение использовать свои знания в практической деятельности, быть последовательным, организованным, целенаправленным деятелем. У них были обнаружены наиболее низкие показатели осмысленности жизни, жизнестойкости, оптимизма, внешней мотивации и мотивации на поступление в престижный ВУЗ, по сравнению с остальными группами. До начала олимпиады представители этой группы были преимущественно уверены в успехе (54 %) или надеялись на него (46 %).

Представители второй группы (N=12) демонстрируют успешность чуть выше средней по итогам экспериментального тура и низкую – по итогам 1 и 2 туров, а также средние показатели психологического благополучия. Вместе с тем, у них наиболее выражена, по сравнению с остальными группами, мотивация на поступление в престижный ВУЗ и наибольшее количество субъективных симптомов нездоровья по опроснику GHQ после окончания олимпиады. Перед началом олимпиады представители этой группы в основном считают успех маловероятным (58 %), надеются на него лишь 33 % и лишь 8 % уверены в нем.

Представители третьей группы (N=9) демонстрируют крайне низкую успешность по итогам экспериментального тура и низкую – по результатам письменных туров, но при этом достаточно высокую удовлетворенность жизнью и наиболее позитивное, по сравнению с другими группами, отношение к школе и жизни. У них наиболее высокие показатели осмысленности жизни и жизнестойкости, а также наиболее высокий, по сравнению с остальными группами, показатель внешней мотивации. Перед началом олимпиады представители этой группы, в основном, надеются на успех (67 %).

Представители четвертой группы (N=13) наиболее успешны по итогам экспериментального тура и показывают высокую успешность по результатам 1 и 2 туров в сочетании с наиболее высокой удовлетворенностью жизнью и позитивным отношением к школе и жизни. У них высокие показатели осмысленности жизни, оптимизма, жизнестойкости. После окончания олимпиады они демонстрируют наиболее высокий уровень удовлетворенности жизнью, витальности и наиболее низкий уровень жалоб на здоровье по опроснику GHQ. Представители этой группы также оценивают свои перспективы довольно осторожно: большая их часть надеются на успех (82 %), и лишь 18 % уверены в нем.

Таким образом, представители 1-й группы демонстрируют высокий уровень успешности в деятельности в сочетании с неблагополучием, а представители 4 группы – успешности в сочетании с благополучием, как до, так и после олимпиады. Представители 2 группы показывают средний уровень успеха при довольно выраженном неблагополучии, а представители 3 группы – низкий успех в сочетании с высоким благополучием. Интерес представляет сравнение 2 успешных групп (N=26) с 2 неуспешными (N=21). Для этого использовался двусторонний t-критерий Стьюдента. Результаты показывают, что у успешных групп ниже, по сравнению с неуспешными группами, внешняя мотивация, связанная с желанием быть успешным ради родителей (t(45)=2,82; p<0,01; d=0,84), мотивация на поступление в престижный ВУЗ (t(45)=2,27; p<0,05; d=0,68) и соревновательная мотивация (t(45)=2,05; p<0,05; d=0,62) при отсутствии значимых различий по внутренней мотивации (p=0,85; d=0,06). К сожалению, ряд существенных по магнитуде (0,03

Далее мы сравнили представителей группы 1 с представителями группы 4, которые близки по уровню успешности (равно высокой в обеих группах), но отличаются по уровню удовлетворенности жизнью (психологическому благополучию). Из представленных выше данных видно, что в группу 1 входят хорошо подготовленные школьники, которые рассчитывают на успех и успешно решают относительно типовые задачи. В свою очередь, представители группы 4 оценивают свои шансы более осторожно и менее успешны в решении типовых задач, но проявляют более творческий подход, что отражается в решении экспериментальных заданий. Группа 4 показывает более высокий уровень удовлетворенности процессом жизни (t(24)=3,72; p<0,01; d=1,52) и ее результатами (t(24)=3,28; p<0,01; d=1,34) по тесту СЖО (общий показатель p<0,05), более высокий уровень оптимизма по тесту диспозиционного оптимизма (t(24)=2,88; p<0,01; d=1,18), более высокий уровень жизнестойкости как по общему показателю (t(24)=2,85; p<0,01; d=1,16), так и по показателям всех 3 субшкал (p<0,05). Как до, так и после олимпиады у этих школьников более высок уровень субъективной витальности (p<0,05). По опроснику COPE единственным значимым различием оказался более высокий уровень активного совладания у представителей группы 4 (t(22)=2,18; p<0,05; d=0,93). Следует отметить, что указанные различия, несмотря на относительно невысокий уровень значимости, обусловленный малым объемом выборки, обладают большой магнитудой (d>0,8).

Полученные данные свидетельствуют о том, что высоко успешные школьники неодинаковы по уровню психологического благополучия и другим личностным характеристикам. Можно предположить, что достигнутые успехи несут разный смысл для школьников двух обнаруженных типов, и только успешные, благополучные и обладающие высоким ЛП смогут максимально воспользоваться достигнутыми успехами и продолжить и преумножить их в будущем (в долговременной перспективе).

Обсуждение результатов

Два описанных выше исследования, посвященных анализу личностных особенностей учащихся, демонстрирующих высокие достижения в творческой интеллектуальной деятельности (победители национальных олимпиад, принявших участие в международной химической олимпиаде) и учебной деятельности в престижном вузе. Оба исследования показали роль характеристик личностного потенциала и ряда мотивационных переменных как важных условий успешной деятельности.

Рассмотрим вклад мотивационных переменных в академическую успешность студентов и школьников-«олимпиадников». В профиле мотивов (отражающих мотивы, побуждающие их к участию в олимпиаде и выполнению домашних заданий в школе) более успешных участников олимпиады обнаруживается существенно более низкий уровень внешней мотивации. Это означает, что их деятельность в меньшей степени детерминирована желанием с помощью своих достижений заслужить признание и уважение со стороны окружающих, добиться принятия и уважения родителей, славы и быть лучше других. В исследовании, проведенном на студентах, обнаруживается, что стабильно успешные студенты (престижного вуза) отличаются большей выраженностью интереса к учебе, ощущением ее осмысленности и важности. Наши данные позволяют предположить, что мотивационные переменные опосредуют влияние личностного потенциала на эффективность деятельности, что хорошо подтверждается результатами корреляционного анализа соответствующих (изученных нами) переменных личностного потенциала и мотивационными переменными. Следует также учитывать тип достижений и разную роль ЛП в достижении результатов разного типа. Так, если для успешности старшеклассников (достижений в олимпиаде) наиболее значимыми оказывается уровень внешней мотивации, негативно сказывающийся на результатах, то у студентов долговременный успех в учебной деятельности оказывается напрямую связанным с выраженностью внутренней мотивации (в том числе переживания потока).

С нашей точки зрения, большой интерес представляют результаты, касающиеся связи успешности деятельности с психологическим благополучием. В целом, психологическое благополучие, выраженное показателями витальности и удовлетворенности жизнью, оказалось не связанным с успешностью. Эти наши данные также хорошо согласуются с данными исследования успешных предпринимателей, проведенном М.В. Курганской, Д.А. Леонтьевым и Е.И. Рассказовой (см. настоящее издание, с. 491–509), которое также не выявило консистентных различий по психологическому (субъективному) благополучию. Эти данные хорошо согласуются и с данными наших предыдущих исследований, показавших, что психологическое благополучие высоко успешных индивидов, в частности бывших победителей олимпиад, может быть как существенно выше, так и существенно ниже, чем у менее успешных однокашников (см. Гордеева, Кузьменко, Леонтьев и др., 2010).

Однако показатели диспозиционного оптимизма, обычно рассматриваемые как предикторы психологического благополучия, неоднозначно связаны с успешностью в долговременной перспективе. В исследовании с высоко успешными старшеклассниками (подростками) мы обнаружили, что негативное критическое мышление в отношении своей жизни, школы и учебной деятельности (менее позитивные ожидания в отношении будущего, менее позитивное восприятие школы и жизни в целом) связано с более высокими достижениями на олимпиаде. Победители олимпиад высокого уровня сложности отличаются определенными особенностями мышления – критичностью и независимостью. В отличие от героя Вольтера, они не склонны считать, что «все идет к лучшему в этом лучшем из миров», критически оценивая свое будущее и окружающий мир, школу и жизнь целом. Они принимают вызовы, бросаемые жизнью, будучи убеждены в том, что все то, что с ними случается, способствует их развитию за счет приобретаемого опыта – позитивного или негативного.

В первом исследовании (проведенном на студентах престижного вуза) было обнаружено, что группа высоко успешных студентов отличается по такому показателю конструктивного мышления, как стиль объяснения успехов и неудач. В частности, успешные отличаются значимо более оптимистичным атрибутивным стилем. Анализ групп, отличающихся одинаково высоким уровнем успешности, но разным уровнем психологического благополучия, также показал, что это разделение является критически важным для понимания роли личностного потенциала в успешности деятельности. Кроме того, только у группы успешных психологически благополучных присутствует внутренняя мотивационная ориентация, проявляющаяся в их большей любознательности и готовности ставить перед собой цели и решать новые задачи, не боясь неудач и внешних оценок.

В целом, результаты двух описанных исследований подтверждают гипотезу о том, что для успешных индивидов, демонстрирующих высокие признаваемые обществом достижения в учении и познании, характерны специфические особенности личностного потенциала и других ресурсов личности, которые поддерживают функционирование продуктивных мотивационных механизмов и саморегуляции индивида в деятельности. Так же, как и в исследовании успешных предпринимателей, оба наших исследования не обнаружили однозначной связи между успешностью деятельности с психологическим благополучием. Можно предположить, что эти связи носят опосредованный характер и обусловлены вкладом в них личностного потенциала. На наш взгляд, полученные данные открывают возможность нового продуктивного понимания психологических механизмов успешной деятельности и роли в ней мотивации, личностного потенциала и психологического благополучия.

Литература

Гордеева Т.О. Психология мотивации достижения. М.: Смысл, Академия, 2006.

Гордеева Т.О. Мотивы учебной деятельности учащихся средних и старших классов современной массовой школы // Психология обучения. 2010 а . № 6. С. 17–32.

Гордеева Т.О . Теория самодетерминации: настоящее и будущее. Часть 2: Вопросы практического применения теории // Психологические исследования: электрон. науч. журн. 2010 б . № 5(13). Электронный ресурс: http://psystudy.ru.

Гордеева Т.О. Мотивационные предпосылки одаренности: от модели Дж. Рензулли к интегративной модели мотивации // Психологические исследования: электрон. науч. журн. 2011. № 1(15). Электронный ресурс: http://psystudy.ru.

Гордеева Т.О., Кузьменко Н.Е., Леонтьев Д.А., Осин Е.Н., Рыжова О.Н., Демидова Е.Д. Индивидуально-психологические особенности и проблемы адаптации студентов: отличаются ли победители олимпиад от остальных? // Современные тенденции развития естественнонаучного образования: фундаментальное университетское образование / Под общ. ред. В.В. Лунина. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2010. C. 92—102.

Гордеева Т.О., Осин Е.Н. Позитивное мышление как фактор учебных достижений / Вопр. психол. 2010. № 1. С. 24–33.

Гордеева Т.О., Осин Е.Н., Рассказова Е.А., Сычев О.А., Шевяхова В.Ю. Диагностика копинг-стратегий: адаптация опросника COPE // Психология стресса и совладающего поведения в современном российском обществе. Материалы II Международной научно-практической конференции. Кострома, 23–25 сентября 2010 / Под ред. Т.Л. Крюковой, М.В. Сапоровской, С.А. Хазовой. Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2010. Т. 2. С. 195–197.

Гордеева Т.О., Осин Е.Н., Шевяхова В.Ю. Диагностика оптимизма как стиля объяснения успехов и неудач: Опросник СТОУН. М.: Смысл, 2009.

Гордеева Т.О., Сычев О.А., Осин Е.Н. Разработка русскоязычной версии Теста диспозиционного оптимизма (LOT) // Психол. диагностика. 2010. № 2. С. 36–64. (Спец. выпуск «Диагностика личностного потенциала-2» / Под ред. Д.А. Леонтьева, Е.И. Рассказовой).

Леонтьев Д.А. Тест смысложизненных ориентаций (СЖО). М.: Смысл, 1992.

Леонтьев Д.А. Личностный потенциал как основа самодетерминации // Ученые записки кафедры общей психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, вып. 1 / Под общ. ред. Б.С. Братуся, Д.А. Леонтьева. М.: Смысл, 2002. С. 56–65.

Леонтьев Д.А. Пути развития творчества: личность как определяющий фактор // Воображение и творчество в образовании и профессиональной деятельности. Материалы конференции IV Чтения памяти Л.С. Выготского. М.: РГГУ, 2004. С. 214–223.

Леонтьев Д.А. Личностный потенциал как потенциал саморегуляции // Ученые записки кафедры общей психологии МГУ им. М.В. Ломоносова. Вып. 2 / Под ред. Б.С. Братуся, Е.Е. Соколовой. М.: Смысл, 2006. С. 85—105.

Леонтьев Д.А., Мандрикова Е.Ю., Фам А.Х . Разработка методики диагностики процессуальной стороны выбора // Психол. диагностика. 2007. № 6. C. 4—25.

Леонтьев Д.А., Осин Е.Н. Личностный потенциал как объект психодиагностики // Психол. диагностика. 2007. № 1. С. 4–7.

Леонтьев Д.А., Рассказова Е.И. Тест жизнестойкости. М.: Смысл, 2006.

Мандрикова Е.Ю. Разработка опросника самоорганизации деятельности (ОСД) // Психол. диагностика. 2010. № 2. С. 87—111. (Спец. выпуск «Диагностика личностного потенциала-2» / Под ред. Д.А. Леонтьева, Е.И. Рассказовой).

Осин Е.Н., Леонтьев Д.А. Апробация русскоязычных версий двух шкал экспресс-оценки субъективного благополучия // Материалы III Всероссийского социологического конгресса. М.: Институт социологии РАН, Российское общество социологов, 2008.

Селигман М. Новая позитивная психология. М.: София, 2006.

Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. 2-е изд., перераб. М.: Смысл; СПб.: Питер, 2003.

Amabile T.M., Hill K.G., Hennessey B.A., Tighe E.M. The Work Preference Inventory: Assessing Intrinsic and Extrinsic Motivational Orientations // Journal of Personality and Social Psychology. 1994. Vol. 66. № 5. P. 950–967.

Andrews F.M., Withey S.B. Social indicators of well-being. N.Y.: Plenum, 1976.

Carver C.S., Scheier M.F., Weintraub J.K. Assessing coping strategies: A theoretically based approach // Journal of Personality and Social Psychology. 1989. Vol. 56. P. 267–283.

Diener E., Emmons R. A., Larsen R. J., Griffin S. The Satisfaction With Life Scale // Journal of Personality Assessment. 1985. Vol. 49. P. 71–75.

Duckworth A.L., Peterson C., Matthews M.D., Kelly D.R. Grit: Perseverance and passion for long-term goals // Personality Processes and Individual Differences. 2007. Vol. 92(6). P. 1087–1101.

Goldberg D.P. Manual of the General Health Questionnaire. Windsor, England, NFER Publishing, 1978.

Gordeeva T.O., Osin E.N . Optimistic attributional style as a predictor of well-being and performance in different academic settings // The Human Pursuit of Well-Being: a Cultural Approach / I. Brdar (Ed.). Berlin: Springer, 2011 (in press).

Kasser T., Ryan R.M. Further examining the American dream: Differential correlates of intrinsic and extrinsic goals // Personality and Social Psychology Bulletin. 1996. Vol. 22. P. 280–287.

Paulhus D.L. The Balanced Inventory of Desirable Berlin: Responding (BIDR-7). Toronto; Buffalo: Multi-Health Systems, 1998.

Perry R.P., Hladkyj S., Pekrun R.H., Pelletier S.T. Academic control and Action Control in the Achievement of College Students: A Longitudinal Field Study // Journal of Educational Psychology. 2001. Vol. 93. № 4. P. 776–789.

Ryan R.M., Frederick C.M. On energy, personality and health: Subjective vitality as a dynamic reflection of well-being // Journal of Personality. 1997. Vol. 65. P. 529–565.

Vallerand R.J., Pelletier L.G., Blaise M.R., Briere N.M., Senecal C., Vallieres E.F. The Academic Motivation Scale: A Measure of Intrinsic, Extrinsic, and Amotivation in Education // Educational and Psychological Measurement. 1992. Vol. 52. № 4. P. 1003–1017.

Промежуточные итоги: от идеи к концепции, от переменных к системной модели, от вопросов к новым вопросам Д.А. Леонтьев

Несмотря на весь свой внушительный объем и широкий содержательный охват, эта книга является лишь первым шагом в оформлении новой проблемной области, она скорее ставит вопросы и задает ориентиры, чем предлагает готовые ответы и модели. Если и говорить о завершении, то лишь первого, начального этапа разработки проблематики. В чем видится ее смысл? Пытаясь как-то ответить на этот общий вопрос с помощью ответов на более частные вопросы, я не смогу избежать многих повторений того, что было сказано раньше.

Для чего вообще понадобилось введение понятия личностного потенциала? Для того, чтобы перейти от статичного к динамичному взгляду на личность. На протяжении большей части XX в. главной проблемой психологии личности было объяснение ее устойчивости и самотождественности. Их хорошо объясняла доминировавшая парадигма индивидуальных различий, оперировавшая в первую очередь понятием личностной черты (диспозиции). Однако по мере проникновения в психологическую науку динамического понимания личности потребовались иные подходы. «Личность – это скорее переходный процесс, чем законченный продукт. В ней есть некоторые стабильные черты, но в то же время она постоянно изменяется» [20] . Сейчас в центре внимания находится проблема не устойчивости личности, а ее динамики, целесообразных изменений и трансформаций, при которых главное в личности сохраняло бы устойчивость. Для их объяснения и понадобилось понятие ЛП.

Что это вообще такое? Личностный потенциал – это не отдельные непосредственно поддающиеся измерению переменные, а сложно организованная система взаимосвязанных переменных. В этой книге развернуто и обосновано положение о личностном потенциале как потенциале саморегуляции. Сама же саморегуляция в широком понимании представляет собой универсальный механизм целесообразной коррекции активности в движении от менее благоприятных к более благоприятным результатам. Это основа любого развития, любого обучения, любой целесообразной активности всего живого. Частными случаями саморегуляции оказываются воля, адаптация, совладание, обучаемость и др. – все эти процессы объединяет то, что они определяются не через устойчивые параметры, а через динамические траектории, которые могут быть ближе к оптимальным или дальше от них. Можно сказать, что человек, обладающий высоким ЛП, в разных ситуациях, в которые он попадает, – в горе и в радости, в межличностных отношениях и в деловой активности – будет действовать так, чтобы в каждый следующий момент его ситуация становилась лучше с точки зрения критериев желательного, на которые он ориентируется (и которые также могут меняться). Он не будет избавлен от ошибок, однако будет способен признавать свои ошибки, учиться на них и своевременно исправлять их. Он может обладать ограниченными талантами и способностями, однако за счет хорошей организованности сможет извлекать из них максимальную пользу. И наоборот, человек с низким ЛП будет с высокой вероятностью предпринимать действия, идущие во вред его же интересам и мотивам, уводящие его в сторону от желаемого. Его действия будут подвержены влиянию ригидных стереотипов, внешних давлений и иррациональных импульсов. При этом он не будет признавать свои ошибки, перекладывая вину за неудачи на внешние обстоятельства, или, если он их признает, он будет противиться изменению своих качеств, служащих причиной неудач. И даже если ему присущи незаурядные способности, он часто не оправдывает ожидания, так как ему не удается поставить собственные способности на службу самому себе или значимым другим.

Личностный потенциал как системное качество не являет собой что-то принципиально отличное от традиционно изучаемых психологических характеристик, но и не сводится к их совокупности; он представляет собой их системную организацию. Слово «потенциал» подразумевает также неспецифический характер соответствующих характеристик, которые могут проявляться в разных видах деятельности и в разных эффектах.

Как ЛП взаимодействует с другими психологическими ресурсами личности, такими как способности, мотивация, характер и др.? Мы предполагаем, что факторы личностного потенциала опосредуют влияние мотивации на успешность деятельности и влияние стрессогенных и травматических ситуаций на здоровье и психологическое благополучие. Результаты первых исследований, направленных на выявление структуры личностного потенциала, позволяют предположить, что в нее входят три дополняющих друг друга группы переменных, соответствующих трем выделенным его сторонам: те, которые связаны с успешностью самоопределения в пространстве возможностей и выбора цели для последующей реализации, те, которые связаны с организацией целенаправленной деятельности, и те, которые связаны с сохранением устойчивости и цельности на фоне неблагоприятных или враждебных обстоятельств.

Наиболее четко роль ЛП проявляется в трех классах ситуаций, характеризующихся тремя видами вызовов: в ситуациях неопределенности, требующих от субъекта определиться по отношению к ним, поставить себе цели и наметить ориентиры их достижения; в ситуациях достижения, требующих реализации поставленной или заданной извне цели в соответствии с определенными критериями должного, и в ситуациях внешнего давления или угрозы, вынуждающих субъекта решать задачу сохранения себя как личности, своего жизненного мира, своих ценностей, целей и планов. Каждому из этих вызовов соответствует одна из функций саморегуляции и одна из подструктур личностного потенциала (см. рис. 1). Вместе с тем подструктуры ЛП взаимосвязаны; как позволяют предположить собранные нами данные, хотя одни подструктуры ЛП могут быть развиты лучше, чем другие, все же общая степень выраженности ЛП проявляется в разных сферах его функционирования.

Рис. 1. Структура личностного потенциала

Какие измеряемые личностные переменные наиболее показательны для оценки ЛП? Поискам ответа на этот вопрос была посвящена вся вторая часть данной книги, в которой был подробно проанализирован ряд конструктов, представляющихся значимыми для понимания ЛП. При этом по результатам проведенной аналитической работы можно говорить, что собственно в качестве составляющих ЛП можно рассматривать большинство из них, но не все. Наиболее уверенно можно отнести к составляющим ЛП автономную каузальность, жизнестойкость, атрибутивный (но не диспозиционный) оптимизм, самоэффективность, контроль за действием, толерантность к неопределенности. Менее однозначен онтологический статус таких переменных, как стили совладания, субъективная витальность и рефлексивность. В свою очередь, из числа составляющих ЛП, насколько можно судить, автономная каузальность и толерантность к неопределенности играют наиболее важную роль для функции самоопределения, самоэффективность и контроль за действием – для функции реализации, а атрибутивный оптимизм и в особенности жизнестойкость являются наиболее универсальными из числа рассмотренных нами переменных – они играют большую роль во всех трех классах ситуаций вызова. Как ЛП связан с психологическим благополучием индивида? Без учета личностного потенциала невозможно определить, насколько собственные личностные ресурсы и усилия человека влияют на оценку им общего хода жизни как благоприятного или неблагоприятного. Одинаково высокую оценку могут дать абсолютно беспомощный и неприспособленный к жизни человек, находящийся в комфортных, исключительно благоприятных условиях, и внутренне сильный человек, находящийся в не столь благоприятных условиях, но ощущающий себя в силах совладать с ними. Если рассматривать эти два случая в традиционных понятиях адаптации, в первом случае перед нами успешная текущая адаптация , сохранение которой всецело зависит от стабильности внешних условий, а во втором – адаптивность личности как ее способность гибко адаптироваться к широкому спектру условий. В наше время на смену понятию адаптации идет более широкое представление о совладании с изменчивой действительностью – не только приспособление к заданным условиям, но и готовность к их изменению и способность к самостоятельному созданию необходимых условий. Именно это содержание мы вкладываем в понятие личностного потенциала, который определяет, насколько психологическое благополучие и качество жизни личности зависит от нее самой, а не от благоприятного стечения обстоятельств. Еще одним важным в нашем контексте понятием служит понятие внутренней работы личности (Л. Фарбер, Ф.Е. Василюк, М.Ш. Магомед-Эминов и др.); правомерно рассматривать ЛП как потенциал, определяющий способность к выполнению такой работы.

* * *

Остановимся более подробно на трех подструктурах ЛП, соответствующих трем функциям саморегуляции.

Функция ориентации , или самоопределения, выполняет задачу расширения спектра возможностей действия, которые может раскрыть для себя субъект, максимизации потенциальных смыслов, которые может нести в себе ситуация, и самоопределения по отношению к ним. Она обеспечивает построение ответственного выбора на основе открытости к спектру альтернатив, возможность отказываться от утратившей смысл цели и гибко переключаться с одной цели на другую. Из личностных переменных с этой функцией соотносятся те, которые связаны с успешностью самоопределения в пространстве возможностей и выбора цели для последующей реализации. Выраженность этих переменных характеризует потенциал самоопределения.

Функция реализации осуществляет преодоление неопределенности, сужение спектра возможностей, совладание с их избыточностью через осуществление выбора и переход к реализации, доведение поставленной цели до успешного осуществления в целенаправленной деятельности. Из личностных переменных с этой функцией соотносятся те, которые связаны с организацией целенаправленной деятельности. Выраженность этих переменных характеризует потенциал реализации.

Функция сохранения , или совладания, проявляется не в ситуации реализации целенаправленной активности, а в ситуации противостояния неблагоприятным стрессогенным и травматизирующим событиям. Она обеспечивает сохранение устойчивости и цельности на фоне неблагоприятных или враждебных обстоятельств, гибкое совладание с деформирующими воздействиями, принуждающими индивида к изменению своих действий в мире, при сохранении смысловых ориентаций и базовых структур личности. Из личностных переменных с этой функцией соотносятся те, которые связаны с сохранением устойчивости и цельности на фоне неблагоприятных или враждебных обстоятельств. Выраженность этих переменных характеризует потенциал совладания.

Если собрать имеющиеся данные, относящиеся к выделенным трем компонентам личностного потенциала, прежде всего бросается в глаза их неравномерная представленность как в теоретических конструктах и моделях, так и в имеющемся методическом инструментарии, что связано отчасти с неодинаковой сложностью разработки разных аспектов личностного потенциала, отчасти с неравномерным запросом со стороны практики. Так, в том, что касается потенциала реализации уже имеющихся целей и мотивов, мы встречаем обилие теоретических моделей, экспериментальных данных и целый ряд хорошо теоретически и методически обоснованных конструктов, описывающих характеристики личности, влияющие на успешность реализации целей. Напротив, в том, что касается потенциала самоопределения, имеющиеся наработки весьма немногочисленны и не столь прямо отражают нужные нам свойства саморегуляции. Функция совладания занимает промежуточное положение; психология на сегодня располагает достаточно хорошим арсеналом методических средств диагностики совладания со стрессогенными и травмирующими событиями в разных возрастных группах.

* * *

Проделанная на данном этапе работа, представленная в данной монографии, в общих чертах подтверждает то основное положение, на котором основывается концепция личностного потенциала, а именно: существование определенной системной организации устойчивых свойств личности, связанных с успешностью осуществления разных функций саморегуляции. У нас все больше оснований считать, что структуре личностного потенциала присущи следующие основные характеристики:

Связь с успешностью жизнедеятельности и психологическим благополучием в самом широком смысле слова, включающем не только удовлетворение базовых потребностей и достижение целей, но и здоровье, эмоциональное благополучие, душевную гармонию, близкие взаимоотношения, саморазвитие и другие характеристики полноценного функционирования.

Неспецифический характер. Как личностный потенциал в целом, так и его отдельные составляющие связаны не с отдельными сферами деятельности и отношений с миром, но проявляются в широком круге жизненных отношений и форм жизнедеятельности, связаны с многообразными следствиями.

Системная организация. Под ней мы понимаем зависимость эффектов отдельных переменных личностного потенциала от их взаимосвязей между собой и организации в целостную функциональную систему.

Функциональность, то есть проявление в деятельности, активности. В отличие от многих форм одаренности, также носящих потенциальный характер, личностный потенциал не обладает ценностью как таковой, вне контекста его применения. Более того, правомерно характеризовать личностный потенциал как меру использования тех навыков, способностей, творческих и интеллектуальных возможностей, которыми обладает индивид. Именно благодаря личностному потенциалу, проявляющемуся в саморегуляции и организации деятельности, люди с ограниченными способностями, но эффективно и в полной мере их использующие, нередко добиваются гораздо больших успехов, чем люди, потенциально намного более одаренные, но использующие свои творческие возможности лишь в небольшой мере.

Культурная инвариантность. Хотя сравнительная роль отдельных составляющих личностного потенциала может различаться в разных культурах, в целом мы ожидаем обнаружить высокую степень их инвариантности, поскольку они связаны с универсальными структурами человеческой деятельности.

Формируемость и изменчивость на протяжении жизненного пути. Хотя правомерно говорить об определенных предпосылках личного потенциала, отчасти являющихся врожденными, главную роль в его становлении играет собственная активность развивающейся личности, испытывающая сильное влияние стратегии и тактики родительского отношения. Ключевыми являются периоды прохождения известных возрастных кризисов, в особенности подросткового кризиса, полноценное прохождение которого приводит к формированию автономии и самодетерминации, присущей зрелой личности, а неуспешные варианты прохождения фиксируют варианты личностного развития, характеризующиеся дефектами саморегуляции.

Личностный потенциал играет опосредующую (буферную) роль во влиянии неблагоприятных обстоятельств среды и жизненных событий на нарушения функционирования и личностного развития.

* * *

В заключение следует остановиться на перспективах продолжения работы в этом направлении. В настоящее время начато несколько лонгитюдных проектов, рассчитанных на сбор данных на протяжении ряда лет; в данной монографии отражены лишь начальные стадии некоторых из них, а именно: изучения вклада личностного потенциала в академические достижения (Т.О. Гордеева. Д.А. Леонтьев, Е.Н. Осин; см. с. 642–668) и роль личностного потенциала в компенсации затрудненных условий развития у лиц с ОВЗ (Л.А. Александрова, А.Н. Лебедева, Д.А. Леонтьев, Е.И. Рассказова; см. с. 579–610). Еще одним долгосрочным проектом, начатым лишь недавно, является изучение роли ЛП в реакциях на экономический кризис (Т.Ю. Иванова, Д.А. Леонтьев). В исследованиях нового этапа будет уделено больше внимания непосредственной динамике процессов саморегуляции, а не только личностным предикторам ее успешности. Все эти проекты предполагают переход от статических моделей к динамическим, от синхронических обследований к диахроническим, от корреляционных связей к причинно-следственным и использование соответствующего этому математического инструментария, в частности структурного моделирования и марковских цепей. Особый интерес представляет роль личностного потенциала в осуществлении изменений деятельности и личности в сложных ситуациях, ставящих субъекта перед неизбежностью таких изменений. В какой-то степени к названным проектам примыкает осуществляемое в данный момент исследование личностных факторов, опосредующих появление и реализацию суицидальных тенденций у пациентов кризисного стационара (О.Э. Калашникова, Д.А. Леонтьев, Е.И. Рассказова); психологическое обследование в этом проекте является однократным, однако в динамике отслеживается клиническая картина течения болезни. На новом методическом уровне и на широкой базе испытуемых продолжают развиваться представленные в данной книге исследования становления самодетерминации в подростковом возрасте и роли личностного потенциала в процессах выбора. В стадии планирования и согласования находится еще немало проектов такого рода.

Судя по неподдельному интересу, которые вызывает представленное здесь направление исследований далеко за пределами нашего исследовательского коллектива, сама концепция личностного потенциала и предлагаемые способы ее использования в разных сферах жизнедеятельности соответствует актуальным запросам профессионального сообщества. Еще раз отмечу: то, что найдет читатель в этой книге – это не столько ответы на вопросы, сколько новая постановка вопросов и раскрытие новых возможностей психологического исследования, адекватных науке нового столетия.

Сведения об авторах

Леонтьев Дмитрий Алексеевич

Доктор психологических наук, профессор факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова. Заведующий лабораторией проблем развития личности лиц с ОВЗ Института проблем интегративного образования МГППУ. Заведующий лабораторией позитивной психологии и качества жизни НИУ ВШЭ.

Аверина (Салихова) Анастаcия Жэмильевна Аспирантка факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова.

Александрова Лада Анатольевна Кандидат психологических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории проблем развития личности лиц с ОВЗ Института проблем интегративного образования МГППУ.

Васильев Игорь Александрович Доктор психологических наук, профессор факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова. Заслуженный профессор Московского университета.

Гордеева Тамара Олеговна Кандидат психологических наук, доцент факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова.

Гусев Андрей Игоревич Кандидат психологических наук, заведующий кафедрой психологии Одесского института Межрегиональной Академии управления персоналом (МАУП). Психолог-консультант, тренер, медиатор, музыкант, музыкотерапевт.

Дергачева Ольга Евгеньевна Кандидат психологических наук, консультант в сфере оценки и управления персоналом (компания IBS).

Иванченко Галина Владимировна (1965–2009) Психолог, социолог, философ, культуролог, поэт. Кандидат психологических наук, доктор философских наук.

Калитеевская Елена Ростиславовна Кандидат психологических наук, психотерапевт, зам. директора Московского Гештальт Института

Курганская Мария Валерьевна Психолог, топ-лидер международной программы Vie Science.

Лебедева Анна Александровна Аспирантка МГППУ, научный сотрудник лаборатории проблем развития личности лиц с ОВЗ Института проблем интегративного образования МГППУ.

Мандрикова Елена Юрьевна Кандидат психологических наук, старший преподаватель кафедры организационной психологии факультета психологии НИУ – ВШЭ, старший научный сотрудник Лаборатории позитивной психологии и качества жизни НИУ ВШЭ.

Митина Ольга Валентиновна Кандидат психологических наук, доцент. Ведущий научный сотрудник факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, зав. лабораторией количественной психологии Московского городского психолого-педагогического университета.

Осин Евгений Николаевич Кандидат психологических наук, старший преподаватель кафедры общей и экспериментальной психологии НИУ ВШЭ, старший научный сотрудник Лаборатории позитивной психологии и качества жизни НИУ ВШЭ.

Плотникова Анна Васильевна Психолог, психотерапевт. Старший менеджер Департамента корпоративных коммуникаций и рекламы ОАО АКБ «РОСБАНК».

Рассказова Елена Игоревна Кандидат психологических наук, научный сотрудник факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, младший научный сотрудник НЦПЗ РАМН, старший научный сотрудник Лаборатории позитивной психологии и качества жизни НИУ ВШЭ.

Фам Анна Хунговна Аспирантка факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова. Научный сотрудник лаборатории позитивной психологии и качества жизни НИУ ВШЭ.

Шапкин Сергей Анатольевич Кандидат психологических наук. Руководитель психофизиологической лаборатории Федерального Института Охраны и Медицины Труда в г. Берлине.

Примечания

1

Wisdom: Its nature, origins, and development / R.J. Sternberg (Ed.). Cambridge: Cambridge University Press, 1990; A Handbook of wisdom: Psychological perspectives / R.J. Sternberg, J. Jordan (Eds.). Cambridge: Cambridge University Press, 2005; Teaching for wisdom: Cross-cultural perspectives on fostering wisdom / M. Ferrari, G. Potworowski (Eds.). Berlin: Springer, 2008.

2

Мы цитируем по английскому оригиналу, поскольку в русском издании книги ( Селигман , 2006) допущено много неточностей в переводе.

3

В ходе этого тренинга участники обсуждали между собой стрессы, которые они испытывают; тренинг использовался для учета эффекта плацебо и эффекта социальной поддержки.

4

Показатели мужчин и женщин могут значимо различаться в определенных профессиях. Так, у женщин-менеджеров жизнестойкость значимо ниже, чем у мужчин-менеджеров, тогда как женщины-психологи демонстрируют значимо более высокую жизнестойкость, чем мужчины-психологи.

5

Авторы благодарят канд. психол. наук О.В. Митину за консультации и помощь в обработке данных.

6

Авторы выражают благодарность Л.А. Александровой за помощь в сборе данных.

7

Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 09-06-00410а «Личностные ресурсы совладания в условиях хронического стресса».

8

В качестве показателя надежности – согласованности использовалась альфа Кронбаха.

9

Для оценки соответствия факторной модели данным использовались стандартные показатели: χ2 (число степеней свободы) и индекс средней стандартной ошибки аппроксимации RMSEA.

10

Авторы выражают благодарность Л.И. Вассерману, Н.Е. Водопьяновой, Т.Л. Крюковой, Е.С. Стаченковой за предоставление результатов русскоязычной апробации методик, необходимых для написания данного подраздела.

11

Согласно другим переводам, методика «Стратегии совладающего поведения» (например, Вассерман, Иовлев, Исаева и др., 2009).

12

Представлены предварительные данные. Авторы выражают благодарность Е.С. Старченковой за разрешение представить в данном разделе результаты ее работы.

13

Для наглядности все компоненты системы отображены на рис. 1, а все основные характеристики суммированы в таблице 1.

14

У Ю. Куля приняты разные способы обозначения подавления или уменьшения, с одной стороны, и увеличения или расширения, с другой, по отношению как к положительным эмоциям, так и к отрицательным. Здесь мы будем, пользуясь одним из них, увеличение обозначать фигурными скобками, а уменьшение – квадратными.

15

Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 09-06-00410а «Личностные ресурсы совладания в условиях хронического стресса».

16

Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 09-06-00410а «Личностные ресурсы совладания в условиях хронического стресса».

17

Авторы благодарны Л.С. Куравскому, В.В. Евдокимовой, Д.А. Красило, Е.А. Дуриной, оказавшим содействие в организации проведения исследований, а также Т.А. Силантьевой, М.А. Черняевой, А.А. Александрову, А.С. Жигачеву, оказавшим существенную помощь в сборе и первичной обработке данных.

18

Авторы благодарны за заинтересованную поддержку в проведении исследований декану химического факультета МГУ академику РАН В.В. Лунину, заместителю декана Н.Е. Кузьменко, куратору проекта О.Н. Рыжовой, одному из его инициаторов С.А. Серякову.

19

Авторы благодарны О.Е. Клипачевой, Т.Ю. Ивановой, Н.А. Михайловой, И.М. Павловой, А.В. Бадерко, А.А. Горбуновой, Е.А. Перовой и Н.А. Орловой, участвовавшим в сборе и первичной обработке данных.

20

Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. М.: Смысл, 2002. С. 175.