Личное дело соблазнительницы

Кажется, она уже вынесла ей обвинительное заключение и теперь пребывала в растерянности, не зная, как быть дальше. Кого вносить в список подозреваемых следующим. Ошибаться нельзя, потому что вокруг нее люди все порядочные, но что, если… Что, если среди этих порядочных затесался один гадкий, а она по незнанию будет выказывать ему расположение?

Ой, мамочки!!!

А Соловьева намекает на что-то и рассказывать, судя по голосу, не собирается.

Ой, что теперь будет!!!

— Лиса, миленькая, ты бы сказала мне, как там со следствием… У них есть кто-нибудь на примете?

— У них, это у кого?

— У милиции, конечно же! А… а что есть еще какие-нибудь заинтересованные лица? — Наталья слабо охнула и ненадолго затихла, тут же придумав себе бандитов с «калашами», королей подпольного порно и наркотрафика, проходящего прямо по ее приемной.

— Как знать, как знать?.. — подлила Алиса маслица в огонь, дождалась, пока Наталья окончательно утвердится в мысли, что Соловьевой что-то там известно, и спросила: — У вас как там вообще дела? Все спокойно? Как Инга? Как все вообще?

— Ой, тут такое-е-е. — Наталья прокашлялась, извинившись, очень громко процокала каблучками по полу, закрыла дверь в приемную и только тогда уже зашептала: — Инга вся не своя! Убивается жуть! Нас тут всех допрашивали, что да как… Журнал регистрации штудировали, хотели конфисковать вообще, начальник СБ не дал, снял им ксерокопию. А сам потом с ним заперся…

— С кем? — не очень поняла Алиса этот почти бессвязный шепот.

— Ни с кем, а с чем! С журналом, конечно же! Изучал, говорят, два дня. Потом всех охранников по очереди вызывал и самолично допрос им чинил! Потом Сашку Сизых допрашивал. Тот вышел из его кабинета красный, как рак. Спрашиваю: чего мол, досталось? Знаешь, что он мне ответил?

— Нет, не знаю, — честно призналась Алиса, вспомнив, как крался однажды Сизых по коридору, минуты за две до того, как его действия в точности повторил начальник службы безопасности, а следом и сам Сергей Иванович.

— Сашка Сизых говорит, что, мол, из-за этой Соловьевой можно на гильотину запросто попасть, вот!

— Так и сказал? — ахнула Алиса, притворно удивившись, уж кого-кого, а Сизых-то она точно никаким боком не затронула, если не считать случая, когда тот забрал ее системник в работу. — А кто еще так говорил обо мне?

— Так говорил? Прямо именно так? — еще раз уточнила Наталья. — Да никто! Хотя особист вызывал всех. И меня в том числе.

— А… А Юру вызывал?

Говорить про Юру с Натальей еще вчера ни за что не стала бы. Эта молодая женщина с лицом конопатого хорька вызывала у нее чувство стойкой неприязни, но…

Но это было вчера. Сегодня Алиса готова была говорить, спрашивать, узнавать у кого угодно.

— Юру? Это которого? — Голос Натальи приобрел характерные интимные вибрации, предупреждающие о том, что представление на тему «Я его все же приголубила» начинается. — Юриста, что ли?

— Ага, ага, юриста! Его самого.

— Вызывал, конечно. Я же говорю, он всех к себе вызывал и всех допрашивал. Юра не исключение. Мне его идиотские вопросы до лампочки, между прочим. Правда…

— Что?

— Правда, Юра с чего-то разозлился. Вернулся весь красный, взволнованный, сразу начал возмущаться методами, порядками, говорил еще о незаконности и все такое… — Наталья сделала красноречивую паузу и закончила-таки то, ради чего разводила такое откровенное вступление: — Я сумела его утешить, Лиса! Захожу, дверь на ключ, чайник включаю, усаживаюсь и…

— И?

Алисе было абсолютно не интересно, что делали Наталья и Юрий за закрытыми дверями под шум закипающего чайника. Куда как больше ее интересовали вопросы, что задавал начальник службы безопасности. И еще больше интересовали ответы. Но поинтересоваться, чем именно они занимались, она была просто обязана. Не спроси она, Наталья ей этого никогда бы не простила.

— И два часа почти мы с ним говорили! — выдохнула она с чувством, способным расплавить телефонную трубку. — Два часа, представляешь?! За это время некоторые успевают жениться, развестись и сделать ребенка!

— Успели? — Алиса закатила глаза и покачала головой, Наталью откровенно заносило в желании сделать ей больно.

— Ну… Нет, конечно же, но в перспективе… — Она совершенно глупо хихикнула, спросив: — Ревнуешь?

— А как же! — подыграть надо было непременно, нельзя было лишать Наталью удовольствия. — Он что-нибудь тебе рассказал о допросе? Почему он возмущался методами этого чудовища?

— Вот мне делать нечего, допрашивать Юрочку вторично! — заершилась мгновенно Наталья. — Я просто уговаривала его не горячиться и что все обвинения…

— Какие обвинения? — тут же перебила ее Алиса, насторожившись.

— Ну, я-то почем знаю, Лиса?! Что ты меня постоянно перебиваешь?! Я вообще на работе и долго говорить не могу!

Раздражение Натальи пошло по нарастающей. Пришлось Алисе снова делать крутой вираж, промолвив с необычайной таинственностью:

— Да… может, скоро никого там уже не останется, на работе-то…

— Что ты имеешь в виду?! — переполошилась сразу Наталья. — При чем тут это?! Что?!

— Каким обвинениям подвергался Юрик? Ну!