Личник

Если вам хотелось бы увидеть очень большие, почти как у совы, глаза у кореянки, то надо было присутствовать при нашем разговоре и моей последней фразе. Симпатичные карие очи госпожи Филатьевой, которая всё же была больше похожа на мать, стали круглыми, потеряв свой азиатский разрез.

– Вы серьёзно, Тимофей Васильевич? – кое-как выдавила из себя вопрос, как я уже для себя решил, будущая агентесса секретной части.

– Мария Александровна, если вы подписали бумагу о неразглашении сведений, которые вам станут известны, и об ответственности, если это всё же произойдёт, неужели я буду так глупо шутить?!

– А чем я буду заниматься? – спросила постепенно приходящая в себя Филатьева.

– Мария Александровна, я хотел бы сначала услышать ваш ответ: согласны или не согласны. А после этого я расскажу о будущей секретной работе.

– Я согласная! Конечно, согласная! – вскочила со стула со сверкающими глазами девушка, напомнив мне своей комсомольской готовностью ко всему Павку Корчагина, только в юбке.

– Очень хорошо, Мария Александровна. Сядьте на место, – дождавшись, когда девушка присядет на стул, я продолжил: – Ваша работа будет заключаться в следующем. Основное – это проверка на благонадёжность лиц, которые будут иметь доступ к цесаревичу. Кроме того, вы будете обязаны знать в лицо всех живущих при дворце или месте, где будет проживать государь наследник. Знать в лицо всех неблагонадежных лиц, фотографии которых имеются в секретной части. Также будет востребовано ваше знание японского и корейского языков, особенно умение читать и писать на них. Под руководством господина Кораблева Николая Александровича, который командует секретной частью охраны цесаревича, пройдёте специальное обучение. Вас научат, как с помощью грима изменять свою внешность, специальным приемам рукопашного боя, стрельбе из револьвера и другим премудростям. Например, обнаружение и опрос свидетелей, собирание вещественных доказательств, наружное наблюдение, косвенные улики, антропометрия и фотография.

Пока я всё это перечислял, лицо Филатьевой с каждым словом принимало всё более восторженное выражение, а в глазах полыхало счастье.

«Да, не ошибся Пётр Иванович Бекетов в этой кандидатуре. Чёрт в юбке, а не девушка. Но симпатичная такая чертовка», – подумал я, глядя на девушку.

– Кроме вас на службу планируется принять ещё минимум двух девушек. Так что будет с кем переносить все тяготы и лишения службы в секретной части дворцовой полиции. А теперь о приятном. Как младший агент вы будете получать семьдесят рублей в месяц, – я улыбнулся, увидев, как опять удивлённо округлились глаза Филатьевой. – Плюс к этому ежегодно ещё сто рублей на личные расходы для службы. Это на одежду, грим и прочие мелочи. Пока ещё окончательно не определено, но вернее всего, все девушки будут приняты на службу как вольноопределяющиеся. С учётом вашего образовательного ценза через год можете попытаться сдать экзамены. Если пройдете эти испытания, то получите первый чин коллежского регистратора.

Нет, я просто таю сегодня от умиления. Какие глаза у Маши свет Александровны! Ещё пара таких удивлений, и в нормальный разрез они уже не вернутся.

В общем, первое собеседование с кандидаткой прошло успешно. Из ещё четырёх кандидатур женского пола остановились на двух, которые в прошлом году закончили гимназию. Через четыре дня тройка агентесс вместе с Кораблевым, четвёркой агентов старичков и ещё десятью вновь принятыми из гимназистов выдвинулись в Хабаровку, которую скоро, возможно в июне, должны были переименовать в Хабаровск. Там они должны были отработать объекты, по требованиям принятых инструкций и регламентов, а также начать обучение молодёжи.

По планам цесаревича мы должны были задержаться в Благовещенске ещё дней на десять-двадцать. Николай Александрович был очарован Элеонорой и о своих должностных обязанностях наместника как-то подзабыл. Если раньше часа четыре, а иногда и пять он уделял работе, то теперь к нему можно было попасть только с утра в течение пары часов. Остальное время он проводил с оперной дивой, что доставляло охране немало хлопот. Такое отношение цесаревича к жизни стало несколько напрягать. Я почувствовал себя телохранителем мальчика-мажора и прожигателя жизни. Хорошо, что в конце мая произошло событие, которое позволило лично мне развлечься, а некоторым лицам с большими погонами задуматься.

Глава 5 Фукусима Ясумаса

Я сидел в своём кабинетике и читал стопку бумаг различного содержания, которую мне вручил Дан. Большинство бумаг мой секретарь отправлял «в корзину», после того как я объяснил ему, что меня интересует, а что можно выкидывать, не читая.