Личная жизнь Александра I

Перевод, конечно, чудовищный, но идея передана точно. Конечно, Франция не забыла главного лозунга революции: «Свобода, равенство и братство…», правда, наследники этой формулы потеряли из него последние слова: «…или смерть». То есть если ты не хочешь быть свободным, равным всем братом, то умри, негодяй! Но тогда было «такое время», время беспорядка и безумия, сейчас вроде бы река вошла в свои берега — пусть все будут живы. Но и в XIX веке, еще в «их время», герой 1812 года, поэт и декабрист Ф. Н. Глинка писал: «Свобода, равенство, братство были только на языке и в мечтах, а смерть на самом деле».

Но это все присказка. Париж полюбил Александра. Да и как не полюбить, если царь заявил: «Я не воюю с Францией, я ее друг. Я буду защищать свободу ваших либеральных устремлений и сенатских дебатов». Александр был мягок к поверженному императору. Принимая депутатов Парижа, царь заявил, что армия коалиции будет вести себя безупречно по отношению к горожанам, любое насилие будет жестоко наказываться. Александр отказался от военной контрибуции Франции, он даже не настаивал на возвращении художественных ценностей странам, которые ограбил Наполеон.

Париж был прекрасен. Александр вел себя скромно и доброжелательно: посещал больницы, госпитали, музеи, общественные и научные учреждения. Все ему было интересно. Он был набожен. На Пасху на площади Согласия, где двадцать пять лет назад казнили короля, была проведена торжественная служба. И в конце концов, он был красив. Александр носил тесно облегающий его военный мундир с высоким, расшитым воротником, белые лосины, блестящие лаковые сапоги. Сложен великолепно, улыбка — само обаяние! Во Франции умели ценить красоту. Среди прочих богоугодных заведений Александр посетил дом для умалишенных. С. Шуазель-Гуфье пересказывает бытующий в то время анекдот-быль: «Осматривая приют для женщин, лишившихся рассудка из-за любви, его величество пожелал узнать, много ли там несчастных созданий, потерявших разум вследствие чрезмерной и плохо направленной чувствительности. При этом директриса сказала ему: «Ваше величество, до сих пор их было немного, но можно опасаться, что число их возрастет с той минуты, как вы вступили в Париж»».

Казалось, что парижане относятся к русскому царю лучше, чем к посаженному на трон Людовику. Новый король, тучный, неуклюжий человек, все время старался подчеркнуть, что его род более знатный и древний, чем род Романовых. Александр редко посещал дворец Бурбонов, разговор с королем как-то не клеился. В отместку Людовик XVIII не включил Александра в список лиц, получивших большую ленту Святого Духа, а парижане вежливо спросили у Александра, не желает ли он, чтобы они переименовали Аустерлицкий мост. Может он вызывает плохие воспоминания? Александр отказался: «Нет, достаточно того, что будут знать, что император Александр прошел через этот мост со своими войсками».

Еще, разумеется, балы и театры. Народные гулянья. Русское офицерство вело жизнь легкомысленную. Цесаревич Константин сказал, что никогда не веселился дома так, как в Париже.

Казимир Валишевский: «…царь сыграл роль верховного арбитра, проявив такую возвышенность взглядов, взвешенных суждений и властность, каких у него никогда не было в прошлом и которых он ни в каких обстоятельствах не достигнет в будущем».

В мае 1814 года принц-регент пригласил своих союзников в Англию. Успехи русских привели древний Альбион в восторг. Когда Александр со свитой ехал из Дувра в Лондон, то мог видеть вдоль дорог массы народа, все кричали «ура!». Александру и королю прусскому досталась своя порция почестей и от аристократов: балы, обеды, вино лилось рекой. Не меньшей славой был вознагражден казачий атаман Платов, он был в свите царя. Боевого атамана совершенно замучили любовью, в довершение всего, когда в Оксфорде Александру присвоили звание почетного доктора права с вручением докторского диплома, то эту же научную степень получил и Платов. (А еще мы своих ругаем за неразборчивость в присвоении научных наград! Помните, каков Платов в «Левше» у Лескова?) Английские дамы выдергивали по одному волосу на память из хвоста платовского коня, — это было модно. Словом, повеселились в Англии.

После Лондона Александр через Нидерланды направился в Россию, а по дороге заехал в Баден, чтобы повидаться с женой, которую не видел полтора года. Императрица Елизавета Алексеевна выехала из Петербурга 19 декабря 1813 года. Она ехала в Германию к матери. Там в Бруксальском замке должна была состояться встреча с Александром. Поездка царя в Лондон задержала эту встречу, теперь его ждали с большим нетерпением.