Левый полусладкий

Белые мыши очень чувствительны — быстро реагируют на пищевое отравление. Прежде чем первое лицо государства получит на стол то или иное блюдо, его пробуют именно они. Для этого в Советском Союзе были созданы специальные виварии, которые существуют до сих пор.

Из газет

Новую партию привезли в пяти коробках из-под «Филипс». Около пяти тысяч белых мышей сидели понурив головы. Один спал прямо на ружье. Под утро на дворе базы снабжения стола Первого Лица началась разгрузка. Вскоре вновь прибывшие уже растворились среди бывших в виварии. «Двадцать из новеньких на пробы закусок», — кто-то прохрипел в мегафон сверху. «А как их отличишь от старых тварей?» — «У каждой новенькой на заднице выжжена красная звездочка, эти, блядь, коммунистки не подведут…» Новенькие вели себя довольно организованно — «пятая, двенадцатая, шестьсот сорок седьмая, две тысячи пятьсот первая и я выходим на пробы закусок, при появлении рвоты, тошноты, головокружения терпеть, держаться на морально волевых до возвращения, помните, чему нас учили в спецкомвольере, главное — выработать в себе иммунитет к пищевым ядам и прочим, даже мышьяк и цианистый калий не должны сбивать нас с ног, и тогда наша судьба и судьба Первого Лица будет в наших руках». Стол Первого Лица снабжался продуктами отовсюду. Начальник стола Первого Лица имел право заказывать дыни из Туркмении, клубнику из Майами, угрей и сметану из Прибалтики, местная промышленность взбивала сливки и масло, и каждая бутылка кефира доставлялась из столицы края на персональной машине… Но нежелательные ферментные соединения тревожили окружение Первого Лица. Наконец, возможна просто диверсия…

Мышки доверчиво уходили в протянутые людские руки и возвращались не скоро, повалившись на пол, наетые, здоровенькие, и засыпали с мощным храпом, суча во сне красными лапками. А в это время другая новенькая называла очередные номера уходящих на пробы первых блюд, вторых… И так все повторялось. Под вечер приводили с проб спиртных напитков. Мыши были вумат пьяные, базарили, хвастались, становились нахальными, пьяненькие мышки приставали к мышатам, пытаясь затащить их в уголок для траха, а каждая бригадирша курила еще и хорошие сигареты и пахла хорошими духами, анашой, винами и кремами для кожи. Старожилы затихали, забивались подальше от новеньких, понимая, что их время прошло. Иногда кто-то не возвращался. Это означало, что он (или она) отравился и этим самым спас Первое Лицо от поноса, а может быть, и от самой смерти. Поэтому оттуда, с воли, доносились траурные марши торжественных похорон и выстрелы в небо почетного караула. Так по приказу Первого Лица благодарилась верноподданническая смерть. Родственникам его давался в вечное пользование надел подвального помещения недалеко от Старой площади, где хранились продукты Первого Лица, и весь род погибшей белой получал звание простой полевой серой мыши с правом передачи звания по наследству. Но новая партия прибыла с явным заданием работать против Первого Лица. Эта идея давно овладела мышиными массами, сразу после второй военной компании, когда качество продуктов было ужасным, и белые мыши просто гробами валились после пробных трапез. И тогда в центре местного ГУМа, у фонтана, над скопищем мышей встал на скрещенные руки товарищей один из бунтарей и произнес: «Доколе…» Он тут же был срезан шальной пулей охраны, и вот здесь началось самое главное. «Нам погибать от еды — это еще ладно, но от пули белым мышам умирать не пристало», — завопили толпы возмущенных. Зеваки плевали по сторонам, потягивали пепси и кадрили мышек с длинными ножками. Бунт был подавлен, но с тех пор в племени научных белых мышей стал накапливаться протест и зрела мысль о покушении на жизнь Первого Лица.

Партия новеньких мышей прибыла из-за границы. Импортные. Правда, проверенные на детекторе лжи и английской говядине. Поэтому сомнений не вызывали. Но когда однажды после одной из успешных проб к вечеру после обеда Первое Лицо так с кровью просрался на глазах у всех лекарей, поваров и секретарш, что, успокоив его разговорами о якобы специально подмешанном слабительном для профилактики, окружение сильно задумалось о качестве партии новых мышей, поставленных в виварий за несколько миллионов долларов из-за бугра. Но факс, пришедший от поставщика, успокоил всех: «Да вы шо, сам папа римский, Американский президент, генсек Северной Кореи, Джек Николсон, Мадонна и сам Чубайс, понимаешь, — клиенты нашей компании…»