Левый берег Дона

Карина тут же отправилась на кухню, а я разделся в ванной комнате и залез под душ. Минуты три с меня стекала черная вода. Лишь потом я плеснул шампуня на голову и стал мыться.

***

Когда я, раскрасневшийся, чистый и умиротворенный, пришел на кухню, завтрак уже стоял на столе. Сна не было ни в одном глазу.

Я опустился на стул и поинтересовался:

- А где фазаны с трюфелями? Где спаржа?

- Ночью съела. С любовником. Пока тебя ждала.

- Умница, - сказал я, придвигая к себе тарелку с сложным блюдом, в основу которого была положена яичница. - Жизнь со мной явно идет тебе на пользу. Уже и сарказм появился...

- Так где был архив? - спросила Карина.

- Где он был - там и остался. Унести его одному человеку невозможно. Представь себе комнату в пятнадцать квадратных метров со стеллажами вдоль стен и ящиками в центре. Там тысячи папок и кассет - уникальная коллекция человеческих пороков и глупости... А вот где он – тебе, наверное, лучше не знать. Здоровее будешь.

И я, подцепив желток на вилку, отправил его в рот. В свой, разумеется.

- Что теперь думаешь делать? - спросила Карина.

Я замахал на нее вилкой. Дескать, сейчас отвечу - только дожую...

- Кому отдашь - Брюнету или Лысю? - спросила она.

- Им обоим от меня - вот эта штука по самую заглотушку, - проворчал я, продемонстрировав широко известную фигуру из двух перекрещенных рук. - Архив я себе оставлю. И не потому, что я такой жадный. Просто я жить хочу.

- Не понимаю.

- А че тут понимать, дорогая? Пойдем, я тебе кое-что покажу...

***

По дороге в гостиную я цапнул сумку, всё еще стоящую в прихожей. Я поставил ее на журнальный столик, расстегнул змейку, достал кассету и засунул в теткин видик.

По экрану пошла рябь. Потом рябь сменилась изображением. Какой-то полураздетый мужик с половой аппаратурой, как говорится, в рабочем состоянии, со всего размаха ударил по щеке мальчика, стоящего перед ним на коленях.

Мальчику было лет десять-одиннадцать, не больше. Давясь слезами, он произнес:

- Не надо, дядя Саша... Не надо...

- Что значит - не надо? - гаркнул голос. - Бери, сучонок, я кому сказал?!

Мальчик затряс головой. Не хочу, мол. За что и получил еще один удар по щеке.

- Какая гадость! - сказала Карина. - Зачем ты мне это показываешь? Я терпеть не могу педофилию!

- Сейчас сама увидишь!..

Мужчина придвинулся к мальчику совсем близко. Налитая кровью головка члена уткнулась мальчику в губы, но он не хотел брать в рот.

Тогда насильник, отпустив пару затрещин, схватил его за волосы, резко дернул в сторону (лицо мальчика исказилось от боли) и притянул к члену. Больше мальчик не противился. Мужчина постанывал от удовольствия, положив обе руки на белобрысую голову, и совершал торсом легкие поступательные движения - вперед-назад, вперед-назад...

Наконец, я увидел кадр, который ждал: мужчина чуть повернул голову как бы в нашу сторону. Я нажал стоп-кадр.

- Очень мило!.. - только и смогла произнести Карина.

- Есть у меня такое подозрение, дорогая, - сказал я, - что уважаемый Александр Сергеевич, бросившийся искать архив, в первую очередь думал не о Государстве, а о себе. Одной этой кассеты хватит, чтобы с него полетели звездочки. Получив архив, он его проредит, а свидетелей - нейтрализует...

Карина молчала.

- На Брюнета тоже кое-что есть - правда, не столь фривольное. Помнишь, года три назад взорвали автомобиль, в котором ехал Муса Халиев? Ну, он был женат на сестре Эдика - смотрящего. Подозревали, что Мусу долбанули по заказу Брюнета, но доказать не смогли. Ни менты, ни воры. А я теперь могу это сделать... Боюсь, что Брюнет, как и Александр Сергеевич, ищет архив, чтобы кое-какие бумажки не попали в чужие руки. Тогда ему конец. Воры и за меньшее режут.

- Похоже, ты прав, - сказала Карина задумчиво. - Отсюда надо валить. И подальше. Если успеем.

- Должны успеть, дорогая. Я хочу жить не меньше твоего...

Подойдя к сумке, я выложил на столик толстую пачку долларов (сто штук - личная заначка Генки про черный день), несколько пластиковых карточек, десяток картонных папок на предпринимателей, политиков и воров, которых уже давно не было в живых, пистолет с глушителем и пару запасных обойм...

Напоследок я бережно достал коробку из-под обуви. Сняв крышку, я показал Карине десяток предметов размером с детское мыло и устройство, похожее на пульт дистанционного управления к телевизору.

- Среди знакомых есть подрывники?

Карина наморщила лоб.

- Ну, именно подрывников нет, - сказала она. - Но бывшие десантники есть. Тот же Вася, например. А что?

- Очень хорошо, - сказал я. - А теперь возьми лист бумаги, авторучку и следуй за мной.

Мы вернулись на кухню. Наворачивая за обе щеки яичницу, я стал распоряжаться:

- Пошли кого-нибудь в магазин. Пусть купит пару ящиков видеокассет. Чистых... Записала? Хорошо. Сделай две копии с записи интимной жизни Александра Сергеевича.

- Записано. Будет сделано.

- Видеокамера дома есть?

- Есть.

- Значит, покупать не придется... Дальше. Нужна сотня обычных картонных папок для бумаг. Пусть твои домочадцы набьют их. Чем угодно - хоть старыми газетами... Паспорта ты заказала?

Карина не без гордости ответила: