— Это еще тебе зачем? — настораживается она. — С Бойко все в порядке?
— Помнишь ту ночь, когда мы с тобой первый раз…
— Помню, не продолжай.
— В ту ночь Гриша под утро домой вернулся, и жена его не пустила. С тех пор он живет у Кирилла Кириченко, вчера они ездили к ней, но она снова его выгнала. Пропадает парень! Жена беременна, понимаешь, а у ребенка должен быть отец!
— Это я как раз хорошо понимаю, — задумчиво произносит Вика. — Я не понимаю, при чем здесь ты?
— Я съезжу, поговорю с ней. Попытка — не пытка.
— Ты что, мать Тереза? Тебе везде свой нос надо сунуть?
— Ты так это видишь? Правда?
Молчание в трубке. Поймав взгляд официанта, я жестом показываю ему, чтобы он принес счет за кофе. Вика откашливается и, наконец, отвечает:
— Извини, Фил. Ляпнула, не подумав. Записывай адрес…
Водитель Uber, грузный усатый кавказец, всю дорогу рассказывает мне о своих внуках, а я, поддакивая в нужных моментах, думаю: а, в самом деле, зачем я в это лезу? Гонюсь за важными социальными деяниями? А ведь воссоединение семьи может принести много очков опыта. Прокачиваю репутацию с Гришей? Мню себя тем, кто может вершить человеческие судьбы?
Я мотаю головой, не соглашаясь с самим собой.
Нет. Просто я могу помочь другу.
И я помогу.
Глава 26. Не думая о риске
«Когда получаешь пару ударов и понимаешь, что ты не стеклянный, то хочешь проверить, как далеко ты можешь зайти»
Гришина жена живет в новом спальном районе, таком новом, что инфраструктура совсем неразвита. Повсюду наблюдаются следы недавно закончившегося строительства в виде незаасфальтированной щебенки, неубранных штабелей бетонных плит и куч песка. Унылость скрашивается свежепосаженными молодыми саженцами и цветочными клумбами у чистых подъездов.
Таксист высаживает меня у нужного подъезда, дверь которого встречает меня оскалившимся стальными кнопками домофона. Набираю номер нужной квартиры.
— Кто? — с той стороны интересуется чей-то усталый девичий голос, по-видимому, жены Гришы.
— Алина, здравствуйте! Меня зовут Филипп, я коллега с работы Григория.
— До свидания!
Ее быстрое прощание обрывается разорванной связью. Перенабираю.
— Что еще? — ее голос раздражен.
— Алина, откройте, пожалуйста, мне надо с вами поговорить.
— Передайте Грише, чтобы ни сам не приходил, ни собутыльников своих не присылал!
Опять обрыв. Что же такого натворил Гриша? Вряд ли из-за одного корпоратива, какая бы ни была жена, муж подвергся бы таким репрессиям. Решаю сделать еще одну попытку. Без ответа. Набираю еще раз.
— Что?
— Алина, — вкладываю в интонации сочувствие и к ней, беременной и разочаровавшейся в муже, и к Грише. — Уделите мне пять минут. Пожалуйста.
Слышу щелчок замка двери, открываю ее и слышу из домофона:
— Седьмой этаж.
Лифт не работает, приходится подниматься по лестнице. По привычке, я уже готовился к одышке и героическому преодолению каждого лестничного пролета, но сложилось иначе — сам не заметил, как чуть ли не вприпрыжку, перешагивая через ступеньку, добрался до седьмого этажа и даже не запыхался. А мне нравится повышенная выносливость!
Дверной звонок тоже не работает, аккуратно стучу. В глазке мелькает чья-то тень и дверь приоткрывается. В проеме вижу молодую миловидную миниатюрную девушку лет двадцати, с уже оформившимся животиком. Ее волосы собраны в конский хвост.
— Алина?
— Да, — девушка настороженно смотрит на меня, не приглашая войти.
— Еще раз представлюсь. Меня зовут Филипп, я работаю вместе с Гришей. Он — хороший парень, но после того, как вы его выгнали, на него смотреть больно…. Понимаете?
— Он вас подослал?
— Он вообще не в курсе! — говорю, приложив руку к сердцу, включив все очки харизмы, эмпатии, коммуникабельности, лицемерия и соблазнения. — Честно.
Она нервно вытирает руки о передник и отступает от дверного проема, что можно расценить, как приглашение войти. Медленно, давая ей возможность изменить решение, захожу и прикрываю дверь, чувствуя себя, словно боюсь спугнуть олененка. Мимоходом проглядываю ее профиль.
Алина Черных, 19 лет Текущий статус: безработная.3 уровень социальной значимости. Не классифицирована. Не замужем. Дети: беременна мальчиком, срок 148 дней. Замечена в противоправных действиях!
Настроение ровное, не похоже, чтобы сильно переживала из-за размолвки с Гришей. Правда, интерес ко мне повышенный.
— Разувайтесь и проходите, вон тапочки, — командует девушка и оставляет меня одного в тесной прихожей, удаляясь, по всей видимости, на кухню.