Level Up. Рестарт

Осторожно перепрыгиваю лужи, чтобы не промочить ноги. Левая кроссовка просит каши, но починить лень. Сдать в ремонт - нет лишних денег. Купить новые кроссовки? Есть расходы поважнее - аренда квартиры, коммунальные услуги, оплата интернета, продукты, в конце концов. Хотя, будь моя воля, я бы сначала купил кроссовки, но семейный бюджет в надежных Янкиных руках.

Двор у нас прямо эталонный для этого района. Асфальт разворотили, провели раскопки водопроводных труб, закопали. За пару лет утрамбовалось, но при первом дожде превращается в болото. Грязь, мусор, летающие по двору пакеты, сколотые бордюры, чахлый кустарник, протянутые веревки с развешенным бельем, щербатые разнородные окна и балконы - и рад бы порадоваться глаз, да нечему. Разве что преддверие лета и распускающаяся зелень деревьев создают со школьных времен особое, предканикулярное настроение.

Там, где когда-то подразумевался детский городок, прочно обосновались местные забулдыги. Часть из них - мои ровесники, застрявшие в подростковом развитии. Другие - помладше, на побегушках у них. С ними же сидит Ягоза, авторитетный в этой локации сухощавый мужик неопределенного возраста, синий от наколок, в трико с растянутыми коленками и в зеленой футболке на три размера больше с принтом Че Гевары. Этот у них за главного. Лениво потягивает алкогольный коктейль из смятой банки, одновременно дымя сигареткой. Ягоза пьет «Ягу», картина маслом.

Скучают, страдая от безденежья и безделья. Отсюда вижу, как им хочется выпить - «Яга» не в счет, это для них так, вместо воды.

Один из них раскачивается на турнике, изображая гимнаста. Заметив меня, он спрыгивает, сплевывает на руки и трет ладони друг об друга.

- Фил! Здорово!

Остальные, мельком взглянув, продолжают заниматься своими делами.

Не жду ничего хорошего. Слава, или Сява, как его все зовут, как-то привязался ко мне по пути из магазина домой. Тогда я был в хорошем настроении - неплохо заработал и накупил деликатесов, чтобы отметить вечером с Яной. Мы разговорились, я великодушно угостил его бутылкой пива и ушел домой, напрочь забыв и о нем и о разговоре.

А вот он не забыл, как выяснилось. Теперь, каждый раз, встречая меня, он лезет обниматься, между делом пытаясь стрельнуть то сигарету, то денег.

- Здорово, Сява!

Он подходит ко мне, сильно жмет руку и приобнимает, похлопывая по спине, и слегка проводит руками по задним карманам джинсов, словно обыскивая. В глазах снова мутнеет. Я упорно вглядываюсь в его лицо, но вижу все расплывчато.

- Ох ё... Ты чего такой шалой? - в его голосе ни капли сочувствия, так, подметил факт.

- Что-то хреново, обожди, - я отстраняюсь, пытаясь привести себя в порядок. Тру глаза, всматриваюсь, изо всех сил напрягая зрение.

Сявино лицо обретает резкость. Только сейчас замечаю, что у него очень густые и длинные ресницы. Наверное, был очень красивым ребенком, но взрослая жизнь все испортила. Лоснящаяся кожа в оспинах, перебитый кривой нос, прокуренные желтые зубы, сальные волосы...

А это что за фигня?!

Я вглядываюсь, снова тру глаза, смотрю - фигня не пропадает!

Сява пугается и озирается.

- Не понял! Ты че, Фил? Че не так? А? Ху...

- Погоди! - перебиваю и провожу рукой над его головой. Рука ничего не чувствует. Но это есть!

Перехватывает дыхание, я не могу отвести взгляд от четкой и недвусмысленной зеленой надписи, словно витающей в воздухе над Сявиной головой:

Вячеслав Сява Заяцев, 28 лет

- Заяцев???!

- Что? - вздрагивает Сява.

- Твоя фамилия Заяцев?

- Э... Да... А ты... Откуда ты знаешь?

Я молчу, усиленно думаю. Мои мысли - мои скакуны, все как в песне. Эскадрон моих мыслей шальных мечется по полю сознания, не в силах совместить реальное с нереальным. Все это может быть галлюцинацией - от недосыпа, от переигрывания, от похмелья. Сосредотачиваюсь на надписи, и вдруг она растягивается вниз, словно развернувшийся свиток.

Вячеслав Сява Заяцев, 28 лет

Текущий статус: безработный. 4 уровень социальной значимости. Не классифицирован. Холост. Замечен в противоправных действиях!

Последняя строчка мерцает красным. Сосредоточив взгляд на ней, я пробую «раскрыть» и ее, но ничего не выходит. Из ступора меня выводит безработный В. Заяцев с 4 уровнем социальной значимости:

- Фил! Фил! Але, чудила!

Текст сворачивается до первоначальной строчки.

- Слушай, а почему не Зайцев? - вдруг спрашиваю я.

- А, так это.... - Сява мнется. - У предка фамилия была просто Заяц, а потом зачем-то в паспорте «Заяцев» написали. - А тебе зачем?

- Так «Зайцев» же будет, если склонить.

- А, ну да, ну да... - подозрительно легко соглашается со мной он. - Ну, так это... Я пойду?

- Надо - иди.

- А это... Сигаретки не будет?

- Не-а, кончились.

Сява вздыхает о чем-то о своем, разворачивается и уходит назад.

- Сява, стой!

Он оборачивается и вздергивает подбородок:

- Чего тебе?

- Тебе двадцать восемь?

Он кивает и идет дальше. Надпись над его головой все так же мне сообщает, что этот человек - Вячеслав Сява Заяцев двадцати восьми лет, но по мере его отдаления уменьшается в размерах, пока вовсе не пропадает.