Лев Толстой и жена. Смешной старик со страшными мыслями

Складывалось весьма гармонично — жена управляла домом, а муж — имением. Однажды Льву Николаевичу пришла в голову поистине прекрасная мысль о том, что, избавившись от нерадивых и вороватых управляющих (увы, идеальных управляющих не существовало и в те благословенные времена), он не только существенно увеличит доходы с имения, но и облегчит положение крестьян. Он рассчитал управляющих и, увлеченный передовыми методами ведения хозяйства, взялся за дело. Да и не просто взялся, а окунулся в него с головой. Толстой пытался привлечь к «большому» хозяйству и жену, но потерпел неудачу: «Лев Николаевич хотел меня приучить к скотному и молочному делу и водил меня на скотный двор. Я старалась смотреть и считать удои, сбивание масла и прочее. Но вскоре от запаха навоза у меня делалась тошнота и рвота, и меня бледную, шатающуюся уводили домой...»

Гармония, правда, выходила какой-то однобокой. «Неужели, кроме дел денежных, хозяйственных, винокуренных, ничего и ничто его не занимает. Если он не ест, не спит и не молчит, он рыскает по хозяйству, ходит, ходит, все один», — писала в дневнике молодая графиня. «Я ужасался над собой, что интересы мои — деньги или пошлое благосостояние», — в унисон с ней записывал муж.

Весной 1863 года Лев Николаевич страстно увлекся пчеловодством. Купил несколько ульев у Александра Исленьева, деда своей жены, прочитал несколько книг, посвященных этой теме, сам делал рамочные ульи и вообще стал считать пчеловодство главным сво -им занятием. Разумеется, все окружающие Толстого, и в первую очередь — его жена, были просто обязаны интересоваться пчелами. Графиня Толстая как могла «старалась проникнуться всей значительностью пчелиной жизни», но у нее это получалось плохо.

«В этом увлечении сказалась вся страстная натура Льва Николаевича, — писала Софья Андреевна. — Во всю свою жизнь он увлекался самыми разнообразными предметами: игрой, музыкой, греческим языком, школами, японскими свиньями, педагогикой, лошадьми, охотой — всего не пересчитаешь. Не говорю уж об умственных и литературных увлечениях: они были самые крайние. Ко всему в данный момент он относился безумно страстно, и если ему не удавалось убедить своего собеседника в важности того занятия, которым он был увлечен, он способен был даже враждебно относиться к нему.

Занятия пчелами отвлекали Льва Николаевича от дома и от меня, и я часто скучала и даже плакала в одиночестве. Пойду на пчельник, иногда сама снесу Льву Николаевичу обед, посижу там, иногда пчела меня ужалит, и иду одинокая домой.

Когда в хозяйстве были неудачи, а это было довольно часто, Лев Николаевич приходил в отчаяние и в дурное настроение».

Хозяйственные проекты Льва Толстого, в отличие от литературных, были обречены на неудачу, поскольку бытовым практицизмом и хозяйственной смекалкой граф не отличался. Выписав дорогих (и очень выгодных в перспективе!) японских свиней, Лев Николаевич поручил уход за ними горькому пьянице, наделенному, подобно многим спившимся людям, крайне болезненным самолюбием. Гордая душа страдальца не вынесла «оскорбительного» поручения, и свиньи были намеренно уморены. Небольшой винокуренный заводик, построенный Толстым на паях со своим соседом, помещиком Бибиковым в бибиковском имении Телятинки, просуществовал всего полтора года и канул в Лету, не выдержав конкуренции. Разве что с расширением яблоневого сада Лев Николаевич справился успешно.

Но в целом жизнь в Ясной Поляне, по мнению Софьи Андреевны, установилась правильной, подобающей. По утрам она со всякой домашней работой сидела в кабинете мужа, сидела молча, чтобы не помешать ему писать, затем они отправлялись на прогулку или занимались делами. Если же гулять не получалось, то Софья рисовала, читала или играла на фортепьано.

События, омрачавшие счастье молодоженов, не могли не найти отражения в художественной хронике их отношений — романе «Анна Каренина»: «Другое разочарование и очарование были ссоры. Девин никогда не мог себе представить, чтобы между им и женою могли быть другие отношения, кроме нежных, уважительных, любовных, и вдруг с первых же дней они поссорились, так что она сказала ему, что он не любит ее, любит себя одного, заплакала и замахала руками.

Первая эта их ссора произошла оттого, что Девин поехал на новый хутор и пробыл полчаса долее, потому что хотел проехать ближнею дорогой и заблудился».