Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

Уже неоднократно упомянутый Пётр Дьякон родился, если можно верить его собственным противоречивым данным, в 1107 или 1110 г. Его отец Эгидий происходил из Тускула и был, наверное, в родстве с благородным родом, который правил этим городом. Его сестра Гвила была замужем за Ландульфом из Сан-Джованни-Инкарико, который принадлежал к боковой линии графов Аквинских. Сам он прибыл в Монтекассино в 1115 г. в возрасте пяти лет. В юности он, кажется, особо тесно примыкал к аббату Одеризию II. Когда тот был низложен, Пётр тоже оказался в затруднительном положении. В июле 1127 г. он ещё присутствовал при избрании аббата Сеньоректа, но в 1128 г. вынужден был уйти в изгнание и вернулся обратно в Монтекассино только спустя три с половиной года, то есть ок. 1131 г. Где он находился в этот период времени, неизвестно. Прежде всего, можно было бы подумать об Атине, которая тогда, предположительно, относилась к сфере влияния родственных ему или находившихся с ним в свойстве правителей Сан-Джованни-Инкарико; ибо часть своих литературных произведений он посвятил этому городу с его святыми. С другой стороны, в прологе к страданию святых мучеников Марка, Пассиерата, Никандра и Марциана он писал следующее: «Так, когда от воплощения Господнего прошло 1128 лет, а мне исполнился 21 год, я отправился на длиннющий и чужой остров Сардинию. Но после нашего возвращения обратилась в печаль моя кифара и в скорбный плач - мой орган, когда я узнал от граждан, что Монтекассинская обитель захвачена и, правильнее сказать, захвачена глава всех монастырей, стоящая во главе всех обителей». Если понимать это буквально, то в 1128 г. Пётр отправился на Сардинию. Но каким образом он узнал при своём возвращении, что монастырь захвачен? Из первой половины 30-х гг., когда это сенсационное событие должно было случится, ни о чём подобном не сообщается; да и сам Пётр, конечно, сказал бы об этом в монастырской хронике, если бы что-то подобного рода произошло. Поэтому приведённый текст или был искажён переписчиком, или изначально содержал неверную информацию. Вообще, если он имеет какой-то смысл, то Пётр уже ок. 1125 г. должен был отбыть на Сардинию, а когда он вернулся (во второй половине 1126 г. или в первой половине следующего года?), то услышал о низложении Одеризия II, в процессе которого жители Сан-Джермано захватили монастырь. При новых обстоятельствах он, по-видимому, не мог дольше оставаться в Монтекассино и вынужден был, как сказано, уйти в 1128 г. в изгнание. Ко времени его изгнания, очевидно, относятся и его первые сочинения. По возвращении в Монтекассино он подготовил реестр грамот, написал жития святых и погрузился в прошлое монастыря. Когда в 1137 г. земля святого Бенедикта разрывалась в борьбе между императором Лотарем и Рожером II, настал его звёздный час. Как некогда Лев он, будучи библиотекарем, являлся, наверное, лучшим в капитуле знатоком грамот и как таковой отправился вместе с аббатом Райнальдом I в опасное путешествие к императору и папе в Лагопезоле. Это событие он с утомительным многословием изложил в «Диспуте» в защиту Монтекассинской обители, который он впоследствии включил в монастырскую хронику. В последующее время обстановка вокруг него, кажется, успокоилась. В 1154 г. его имя ещё раз появляется в одной грамоте. Умер он, вероятно, только после 1159/64 г.