Летописи вечной войны

Мы вспоминаем то время, когда каждый из нас еще был «я». Мы вспоминаем горящий Тиклан, где по поручению Магнуса искали способы беречь души и экспериментировали с эльдарскими камнями.

Мы помним, как дрались на улицах нашего города против Волков – и как погибли. И как последний из нас успел применить непроверенные техники… сохранив сто душ и привязав их к себе.

Когда его поместили в дредноут, мы оказались вместе.

Мы вместе с тех пор.

Некоторые из нас уходили – как сегодня, и мы находили им замену. Незаменимых не бывает.

Гэввис заменил одного из нас. Его помощник заменил Гэввиса. Возможно, в следующей операции Меланхтона нас заменит другой дредноут.

Течение жизни. Круг изменений.

На ходу мы задумчиво смотрим на жезл в руке. Возможно, капитан извлечет из него душу и вернет ее нам? Тогда мы отдадим ему Несущего Слово; пусть работает с ним как хочет.

А потом нам надо будет наконец подумать над тем, почему наш голос в этом корабле звучит иначе. Это интересная проблема.

Пока нас не отвлекут снова.

Мы ведь не спим. В отличие от тех, кто служит Терре, мы погружаемся в размышления. Мы можем позволить себе долгие раздумья – ведь мы нужны не в каждой битве.

Но когда мы нужны – то приходим.

29.02.2008 –22.05.2008.

Тысяча Сынов. Свет былого

– «Славная страница», вам дано разрешение занять место на орбите, – равнодушно сообщил диспетчер. – Добро пожаловать на Обвентус Прайм.

Небольшой полуторакилометровый рейдер послушно скользнул на отведенное место – хотя, справедливости ради, орбита сейчас практически пустовала. Мир-улей Обвентус никогда не был популярной планетой.

На гостя более не обращали внимания. Вольные торговцы, бывало, останавливались здесь, чтобы пополнить припасы и отдохнуть. Диспетчеры, отметившие уходящий вниз шаттл, заключили, что именно за этим незнакомцы на поверхность и спускаются, и более о нем не думали.

В самом же шаттле настоящий хозяин корабля задумчиво заметил:

– Пожалуй, все диспетчеры только что подписали себе смертный приговор по законам Империума. Но лично я не стану на них жаловаться.

Он, в отличие от диспетчеров, видел сквозь иллюзию «Славной страницы», видел истинный, куда более хищный корабль и вычерченную на борту надпись «Джехути». Но от чужих глаз этот облик надежно скрывало вплетенное в корпус заклинание, созданное лично им.

Амзесом, чародеем Легиона Тысячи Сынов.

Свое обучение Амзес начинал среди Атенейцев; после ухода с Просперо его способности расширились так же, как и у всех братьев, но ментальная манипуляция и схожие с ней техники по-прежнему оставались его главной специальностью. А когда Амзес понял, насколько же иллюзии помогают в пространстве Империума – то уделил им особое внимание.

Шаттл мягко коснулся поверхности космодрома. В здании рядом скучали чиновники и несколько человек из портовой охраны, неподалеку ощущались неполноценные разумы сервиторов.

Двери с шипением разошлись, и Амзес ступил на плиты космодрома. Как и все космодесантники, он возвышался над людьми, и был закован в тяжелую силовую броню, блиставшую лазурью и золотом, украшенную замысловатыми пси-усиливающими символами; на наплечнике сиял символ Пятнадцатого Легиона, к поясу был пристегнут психосиловой хепеш, выкованный на Просперо.

Но окружающие видели только высокого полного человека в темно-синей мантии, чьи глаза близоруко моргали за стеклами крупных круглых очков. То ли клерк, то ли архивист – безобидная личность, и это впечатление лишь подтверждал тяжелый боевой сервитор, высившийся за плечом гостя.

– Цель вашего прибытия? – деловито осведомился портовый чиновник.

– Изучение архитектуры.

– Что? – чиновник оторвался от бумаг.