Летописи Нэпэла

Нэпэл закончил чтение документа, отдал его Шейрупу.

— Теперь мне понятно, почему Даг умер, — усмехнувшись, проговорил Император.

— Какие действия вы предпримете? — поинтересовался советник, готовя бумагу для нового приказа.

— Да, хорошую армию он себе собрал! — проговорил Нэпэл, словно не слыша слов Шейрупа. Оглаживал полы чёрного мундира, будто счищая грязь. — Кожеед, Коллекционер Ушей, Зубодёр и даже Поедатель Мозжечков! — из глубин цепкой памяти Императора всплывали имена маньяков, которые, как он думал, обречены на мучения в клинике. — Дьявол! Там ведь и Сайгейр!

— Успокойся, Нэпэл! — Шейруп ласково положил сухую сморщенную руку на плечо собеседника. На какой-то миг холодный и расчётливый глава Военной Разведки, получивший среди подчинённых прозвище «Стальной Арахнид», стал просто дядей Императора. — Не только тебе одному навсегда запомнились те злосчастные дни…

Это было правдой. Шейруп не забыл ярости Нэпэла, — только узнавший о своём царственном происхождении штурмовик, пробив стекло, отделявшее Сайгейра от них, Конклава Гибельного Дня, чуть не разорвал убийцу. Солдаты вырвали Сайгейра из рук нового Императора. Изо рта Нэпэла свисали истекающие кровью куски мяса, выеденные из шеи убийцы. Советник не забыл и решения передать убийцу в клинику, ибо растворение в кислоте, как и медленное вытачивание крови, показалось молодому Императору слишком мягким наказанием. С первого дня Шейруп боялся штурмовика, его граничащей с безумием жестокости. А в последние недели ещё и боялся его зелёных глаз, — Император смотрел надменно, зло. Прямо-таки прожигал дьявольским взглядом…

Советник пытался смягчить племянника сочувствием. Благо, сочувствовать было чему… Иногда, — как сегодня, — это приносило свои плоды. Да, напрасно Трейс… Нет, не надо об этом…

Ему не забыть и умелых движений скальпеля доктора Фрекса, — пришлось смотреть вместе с Нэпэлом процедуру препарирования убийцы. Живьём, без наркоза, — лекарства не давали ему умереть от болевого шока. Церемонию транслировали на огромные экраны над затопленными народом площадями. Прозрачные капсулы с органами были водружены на ониксовые колонны Презрения, для всеобщего обозрения. Но на следующий день увезены, якобы для дальнейших экспериментов.

— Не сомневаюсь, что Сайгейр был собран и сшит, — продолжал Шейруп, — Фрекс желал бы иметь в среде своих заговорщиков убийцу одного Императора, и врага другого. Но отбросим прочь тяжкие воспоминания о былом. Твоего отца уже не вернёшь… — Шейруп вздохнул тяжко. Пытался передать печаль по поводу безвременной кончины племяннику. Только вот в сердце Императора не было места для таких мелочей. Там жила другая грусть. — Он в Мире Героев… А нам надо думать, как совладать с доктором Фрексом. Прикажешь накрыть квартал бомбовым ударом?

— Крайние меры ни к чему, — проговорил Нэпэл. — Мы поступим по-другому. Придётся изменить первый приказ: каннибала расстрелять, а вместо него послать нашего секретного агента глубокого внедрения. Пусть вотрётся в доверие, разузнает что к чему. Здание клиники держать под круглосуточным наблюдением. Незаметно подтянуть к нему войска Военведа и Гибеша. В близлежащих строениях расположить тяжёлую артиллерию. Перекрыть все подземные коммуникации ведущие в клинику, для предотвращения побега заговорщиков. Приступить немедленно.

Шейруп протянул Нэпэлу бумагу, исписанную отточенным за долгие годы мелким твёрдым почерком. Император размашисто расписался по диагонали, от угла до угла листа.

— Император! Осталось десять секунд. Время приветствовать народ, — тихо проговорил не выходя из тени стены телохранитель.

— Спасибо за напоминание, Мрекс! — Нэпэл схватил со стула бронеплащ, накинул, пуговицы застёгивать не стал. Распахнул тяжёлые двери, и ворвавшийся вихрь отбросил чёрные полы. Быстрым шагом вышел на террасу, оказался над миллионной толпой, что немедленно взорвалась оглушительным криком, приветствуя человека в чёрном мундире и плаще, развевающемся подобно крыльям за спиной.