Летопись Велигаста

Через некоторое время Ратибор пришел в себя. Он находился в какой-то темнице, где единственным источником света был тонкий луч света, пробивающийся сверху через какую-то щель. Он приподнялся, но боль во всем теле заставила его болезненно поморщиться. Но он упрямо тянулся вверх, пока не смог сесть прямо и облокотиться о стену. Рукой он провел по стене — она была сырой и холодной. Значит, он находился где-то в подвале. Кругом стояла мертвая тишина, которую время от времени нарушали лишь падающие капли воды. Он потянулся выше и прильнул глазом к щели, из которой пробивался луч счета. Но в нее было виден только небольшой кусочек свинцового неба, готового вот-вот разразиться дождем, и Ратибор разочарованно сел обратно. Ощупав себя, он понял, что лишился не только оружия, но и всех вещей, которые были при нем — они либо выпали, когда его волокли по дороге, либо были обобраны тюремщиками, бросивших его в эту темницу. В кармане нашлось лишь несколько золотых монет, которые все же не тронули. Вдруг нос его почувствовал запах гари, который становился все сильнее. В щель стал проникать черный дым, постепенно заполняя каменный мешок, в котором он находился. Определенно, его не только бросили в эту тюрьму, но и хотели сжечь заживо. Огонь, тем временем, разгорался все больше, и Ратибор уже явственно слышал потрескивание горящего дерева. К этому времени глаза стали постепенно привыкать ко столь скудному источнику света, которым был луч света. Он находился в маленькой камере никак не больше сажени в ширину и полутора — в длину. В нее вела узкая дверь, обитая полосами толстого железа. Ратибор встал и приналег на дверь, пытаясь ее выломать. Но она даже не шелохнулась. Он скреб пальцами камни, ломая ногти, пытаясь их расшатать и вытащить их из кладки. Тщетно! Казалось, все было кончено, и ему суждено изжариться заживо в своей тюрьме. Кашляя и задыхаясь от едкого дыма, Ратибор был вынужден пригнуться к самому полу, чтобы спастись от него. Но он не хотел сдаваться — даже сидя на полу, он пытался ощупывать кладку в поисках какой-либо слабины или трещины. Но вдруг через щель на пол упала крупная капля воды, затем другая. Снаружи послышался шум дождя, который усиливался все больше и больше. Начался мощный ливень. По невероятному стечению обстоятельств, так вовремя разразившийся ливень сначала пригасил начинающийся пожар, а затем окончательно затушил его, не дав ему распространиться дальше. Сильнейший ливень с силой поливал землю, которая вскоре перестала впитывать воду. Через щель полился целый ручей, медленно заливая каменный мешок. Но для Ратибора вода была подарком судьбы — он был спасен от смерти в огне. Дождь, тем временем, все продолжался, и Ратибор, забравшись на место повыше и прислонившись к стене, уснул под шум ливня.

Когда он проснулся, дождя уже не было, а через щель пробивался луч солнца. Он выглянул в нее, но там можно было увидеть лишь яркую синеву чистого неба, и ничего больше. Как не пытался он расширить щель, все было тщетно. Кладка была настолько прочной, что не поддавалась усилиям его рук. Оставив, наконец, свои попытки, Ратибор вернулся обратно на лежанку в углу. Ничего сделать было нельзя. Приходилось лишь ждать, чем все это закончится.

Но время все шло. По всей видимости, о нем забыли, посчитав, что он погибнет в пожаре, либо от голода и жажды. Снаружи было тихо. Был слышен лишь шелест листвы и травы, но ни одной живой души рядом не было. По всей видимости, он был заперт не в тюрьме, а в каком-то заброшенном подвале. Время от времени Ратибор вставал, пытаясь размять затекшие конечности и сделать очередную попытку выломать дверь или кладку. Судя по лучам солнца, пробивавшихся в щель и служившим единственным источником света в подземелье, за это время прошло уже два дня. За это время никто так и не появился, и вокруг царила все та же мертвая тишина. Казалось, что все вокруг вымерло. Ратибору приходилось слышать о пытке, когда узников бросали в темные камеры, куда не попадало ни луча света, и они умирали там в муках как от голода и жажды, так и от галлюцинаций, вызванных длительным отсутствием света и полной тишиной. По всей видимости, его бросили в такую же камеру, но по чьему-то недосмотру в ней имелась маленькая щель, все же пропускающая чуть-чуть света.

МОРЫ ПОД АЗАДОЛОМ