Летопись Чертополоха

Заискрилась угловатая молния. Темные контуры домов очернил призрачный белый свет. По пустынной Садовой улице мчались две огромные собаки. Они перемещались со сверхъестественной скоростью. За долю секунды, что молния озарила небосклон, черный пес совершил головокружительный прыжок, и ударил мощной грудью рыцаря. Широкий нож вылетел из руки, и покатился по асфальту. Гальфрид издал воинственный клич, вцепился собаке в загривок, и отшвырнул ее в сторону. Одомит был дьявольски силен, пес прокатился по асфальту, и тотчас встал на ноги. Дмитрий стряхнул с себя вязкую пелену оцепенения. Он видел, как незнакомец нагнулся за своим кинжалом. Все решали мгновения. Новая молния расколола мрачный горизонт, хорошо знакомая с детства ярость захлестнула багровой пеленой разум. Забыв о пистолете, Рослов кинулся на врага, и нанес ему сокрушительный боковой удар в челюсть. Точно попал! Скользкий кулак чмокнул «стеклянный» подбородок врага, – мертвая точка, после такого хука нокаут неизбежен, но Гальфрид лишь покачнулся, и радостно оскалился.

– Славно, круп тебе в дышло! Очень славно! – прошептал он. Нога вылетела как из пращи, но Дмитрий был к этому готов. Обыватели, незнакомые со спортом, любят рассуждать о том, что боксера легко отключить ударом ноги. Рослов легко уклонился, каблук недруга просвистел в воздухе, а майор уверенно сместился вправо, оказавшись на свой излюбленной средней дистанции. Собаки уселись на мокрый газон, и внимательно наблюдали за поединком, не обращая внимания на хлещущий дождь. Из раскрытых пастей шел горячий пар.

Прямой правый сбил ухмылку с лица незнакомца, и следующий удар пошатнул его так, что он с трудом удержал равновесие.

– А Странник не прост! – усмехнулась женщина. – Такой фен натворит дел в Зеленой Стране. Помочь?

– Ладно… – неохотно пробурчал рыцарь. – Если бы мы схлестнулись с оружием в руках, у фена не было бы не единого шанса! – Его слегка шатало от тяжелых ударов, хотя любой другой мужчина на его месте давно бы уже лежал на земле, и считал дождинки.

Земфира метнула короткий взгляд на псов, собаки опустили головы на могучие лапы, и тихонько заскулили, и перевела горящий взор на Рослова. Отвратительная слабость сковала члены, затуманила взор. Мужчина физически ощутил, как чужие пальцы роются в его голове, словно грязные руки в корзине с бельем. Неподвижное лицо заливали потоки дождя, он видел, как Гальфрид подобрал свой нож, и с ухмылкой на лице шагнул к нему.

«Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!» – пришла на ум строчка Шекспира. Ее цитировал профессор на одном из семинаров. Чудовищным усилием воли, Дмитрий попытался нагнуться за «Макаровым», пистолет валялся в луже в полутора метрах его ног, но чужие мысли по-хозяйски припечатали его ступни к земле. Вот такая отнюдь не геройская кончина оперуполномоченного!

Громко завыли псы. Раскат грома сотряс землю. Из серой мглы объявилось видение.

Обнаженный худенький мальчуган, кожа словно окутана золотой дымкой. Он сжимает в руках изогнутый кинжал. Новая вспышка молнии ударила в светящееся лезвие, багровые искры рассыпались по сырой земле. Земфира взвыла, как кошка, которой прищемили хвост, и закрыла ладонями глаза. В черном воздухе плыл раскаленные белый шар, от него змеились хвостатые нити, они простерли длинные щупальца к женщине. Асфальт под ее ногами занялся желтым пламенем. Гальфрид метнулся к джипу, распахнул дверцу, нырнул вовнутрь, взревел мотор. Отчаянно завывая, сбрасывая на ходу со ступней лепестки пламени, как комья прилипшей грязи, в машину впрыгнула женщина. Из-под колес брызнули потоки грязной воды, джип развернулся на месте, и скрылся за моргающим желтым светофором. Слабо громыхнуло на западе, гроза уходила. Дождь стих также быстро, как и начался. Мальчик вложил кинжал в ножны, подле него весело скакали собаки.

– Молодец, Бурбуль! – он потрепал загривок черного пса.

Рослов машинально поднял пистолет, сунул оружие в кобуру. Оцепенение прошло, мышцы горели как после тренировки. На север умчали лохматые тучи, сквозь серые прорехи облаков робко прорвался слабый солнечный лучик. В лужах бултыхались шкодливые воробьи, радостно чирикая. По Садовой улице с шипением промчалась машина, обдавая тротуар потоками черной воды. Мальчик широко улыбнулся.

– Здравствуй, Странник! Меня зовут Ратибор!

КУЗНЯ ВАЛТАСАРА.

Подземные норы были наводнены шустрыми муравьями. Десяток насекомых волокли тяжелое туловище хрипучего сыча, так трудились обычные рабочие муравьи. Они отличались от крупных черных воинов размерами и приглушенной бурой расцветкой. Только вчера король Валтасар объявил окончание траура по гибели наследного принца. В склепе хранились монаршие останки, отсеченная голова, и ссохшееся туловище бедняги Драгана. С сегодняшнего дня возобновились пиршества и спаривания. Новой армии будут нужны солдаты. До начала войны оставались считанные годы, по летосчислению Кузни. Муравьи носились по узким тоннелям, в бездумной суете, но за кажущейся хаотичностью их перемещений, угадывалась логика и железная дисциплина.