Лето долгожданных побед

На переговорах появилось совершенно новое лицо, которое основательно спутало все карты западным партнерам. Вместо столь привычного для них генерала Духонина в комнату вошел человек невысокого роста, кавказец со следами оспы на лице. Это был на вид сорокалетний мужчина с острым взглядом, одетый в простой полувоенный френч.

– Иванов, – чуть глуховато, с явным грузинским акцентом представился он изумленному французскому послу, с достоинством склонив голову. Появление кавказца Иванова сильно обеспокоило посла, который инстинктивно почувствовал определенную опасность, исходящую от этого невысокого человечка.

Это был специальный советник московского генерал-губернатора Иосиф Сталин, которого Алексеев специально привез с собой из Москвы. За все эти месяцы мало кому известный эсдек совершил стремительный рост под крылом своего всемогущего патрона. Оставаясь по-прежнему на своей малозначимой должности, Сталин курировал большинство вопросов, связанных с укреплением экономики России и ее безопасности. Молодой трудоголик, он мог сутками работать над спешно порученной ему работой и при этом продолжать контролировать другие, ранее возложенные Алексеевым на его плечи.

За короткий срок он подготовил подробный отчет об экономическом сотрудничестве страны с Европой, консультируясь при этом со многими специалистами в этой области. Когда Алексеев ознакомился с этими материалами, он ужаснулся той огромной степени финансовой зависимости России от западного капитала. По сути дела, страна была в долговой кабале у господ союзников, которые непременно воспользуются этим рычагом давления в самое ближайшее время. Из-за гигантской финансовой задолженности все победы русского оружия в мгновение ока свелись бы на нет при дележе победного пирога.

Поэтому именно на экономику собирался делать упор Корнилов в срочных переговорах с союзниками, стремясь выбить из их рук оружие, способное нанести смертельный удар русским. Отправляясь на переговоры в Могилев, генерал-губернатор решил взять с собой Сталина по нескольким причинам. Во-первых, по сути дела, тот являлся автором доклада по экономическому положению в стране и как никто другой владел всеми нужными цифрами и аргументами. В силу своей основной профессии Алексеев мог проявлять твердость характера, но помнить все необходимые для переговоров данные он был не в состоянии.

Во-вторых, сам Сталин прекрасно владел искусством переговоров и благодаря своему прошлому не был связан ни с одной из финансовых и политических сил страны. Будучи волком-одиночкой в чужеродной среде, он поневоле был вынужден верой и правдой служить только одному хозяину, Корнилову. И в-третьих, Алексеев верно рассчитал, что замена Духонина на темную лошадку заставит союзников насторожиться и собьет их с толку, что было очень важно на столь решающих переговорах.

Согласно обговоренному протоколу переговоры вел Алексеев, сидевший в центре стола, тогда как Корнилов и Иванов расположились по бокам от генерала. Оба мало что говорили, но между собой общались при помощи записок, передаваемых друг другу через личного адъютанта Корнилова. Желая сохранить все дело в тайне, стороны согласились на присутствие лишь одного французского переводчика, хотя это было грубым нарушением протокола переговоров.

С первых минут встречи Алексеев начал с выяснения судьбы русского золота, которое было вывезено из страны в 1915 году в качестве залога за иностранное оружие, в котором Россия тогда так остро нуждалась. Деньги были своевременно уплачены, однако ни Англия, ни Франция не поставили в срок уже проданный товар, ссылаясь на военные трудности. Император Николай с пониманием отнесся к положению союзников, и выплаченные деньги благополучно зависли.

Алексеев со скрупулезной точностью развернул этот счет в девятнадцать миллионов фунтов стерлингов, заботливо приплюсовав туда набежавшие проценты от неустоек. Союзники дружно багровели и мрачнели на всем протяжении речи генерала и попытались оспорить некоторые из приведенных цифр, и в этот момент в дело вступил таинственный Иванов, до этого меланхолично куривший свою маленькую трубку.

Не торопясь, в полной уверенности своей правоты, он вытаскивал из папки одну за другой нужные бумаги с подписями союзных чиновников, которые полностью свели на нет все попытки союзников повернуть дело в выгодное им русло. Стремясь спасти честь своего мундира, французский посол и британский атташе попытались воззвать к русскому состраданию в отношении своих боевых друзей. Кавказец с пониманием покивал головой, а затем сказал, обращаясь к Корнилову:

– На сегодняшний день, Лавр Георгиевич, наши проплаченные заказы выполнены всего на двадцать три процента, и, согласно докладу господина Рафаилова, полностью выполнить их союзная промышленность сможет только к концу 1923 года.