Летящие по струнам - скользящие по граням

Ну, а у меня установился такой распорядок дня. В шесть утра подъём и шестнадцатикилометровая пробежка в бешенном темпе до дома колдуна Синеуса и обратно, с часовым перерывом на беседу о колдовстве и магии, которые я изучал настолько прилежно, что весьма поражал старика. Магические и колдовские знания я просто пожирал и мне их постоянно не хватало. К восьми утра я возвращался домой и завтракал с родными, треская куриные грудки с белками и овсяными хлебцами с орехами, отчего моя мышечная масса росла очень быстро. В девять утра я начинал физические упражнения и качал мышцы в любую погоду, стремясь сжечь последние остатки жира и набрать вес в сто двадцать килограмм при росте метр девяносто пять. Мне надоело быть гибким ужом и я хотел стать настоящим русским богатырём, таким, каким был предок Матвея - Викула Никитич. То запросто взваливал на плечи своего боевого коня вместе с бронёй и нёс его две, три версты. Скаженной силы был человечище.

После обеда наступало время сиесты и я целый час дрых, как сурок, усваивая богатую белком пищу, поскольку я дорвался ещё и до осетрины с чёрной икрой. За этот час я перегонял на Землю Прима всю информацию, а заодно ещё и погружал Мотю в глубины своей памяти, заставляя того визжать от восторга. Впрочем, он и сам мог читать меня, но ему куда больше нравилось, когда я был рядом в своих воспоминаниях и делал ему необходимые пояснения. В три часа пополудни я переходил к водным процедурам и плавал в пруду, аки дельфин вместе с батей. Когда я впервые назвал так папашу, тот не обиделся, а только заулыбался. После этого я снова шел на спортивную площадку, но уже для того, чтобы отрабатывать ловкость и заставлять руки Матвея двигаться с нечеловеческой быстротой, отчего с моих пальцев частенько непроизвольно срывались молнии, а то и огнёвки. У деда Максима глаза вылезли на лоб, когда он увидел, что я пускаю огнёвки сразу с пяти пальцев, причём не маленькие, а с куриное яйцо каждую. Даже самые опытные колдуны-воины били огнёвками с ладони, а про молнии он и вовсе говорил, что это от Перуна.

В восемь часов вечера я входил в отцовскую библиотеку и сидел в ней до без пятнадцати двенадцать ночи, внимательно штудируя все книги, которые в ней имелись, а их предки Матвея собрали немало, почти пять тысяч томов. За вечер я проглатывал как минимум два, а иногда и три. В двенадцать я был в кровати и полчаса общался с Матвеем, обсуждая итоги дня. Пять часов глубокого и покойного сна и мы оба просыпались, чтобы снова поговорить за жизнь. Мотьку нестерпимо тянуло к девушкам, а я, хотя на меня и заглядывались дворовые девки, с этим делом не торопился. Мал ещё, пусть сначала ему восемнадцать годков стукнет и парень терпел. Ну, а я, честно говоря, был готов терпеть и дальше, пока мы не встретимся с Милашкой Лиззи, а та и на Земле Магии была просто восхитительной красавицей и даже походила на себя прежнюю. Я, между прочим, тоже, только стал всё-таки намного симпатичнее. Моё первое я имело более грубые и резкие черты лица с сильным оттенком брутальности. Матвей в этом плане выглядел просто красавчиком, но его портрет несколько портили полные, женственные губы. На мой взгляд, а вот мои сестрицы находили меня неотразимым и говорили, что я вылитый Купидон с фигурой Геркулеса.

Кстати, о Геркулесе. Вот чем меня Земля Магии действительно убила насмерть, так это своей историей и всё дело вот в чём. До Рождества Христова исторические события развивались на ней почти один в один точно так же, как и на Земле Прима, только с поправкой на гравитационную струну, то есть на колдовство, его в древние времена хватало с избытком, но тем не менее на Земле Магии возникли Вавилон и Урарту, Месопотамия и Древний Египет с его пирамидами, античные и все прочие империи и царства. А потом пришел Иешуа, великий маг и учитель, прошедший все четыре стороны света и пересекший безбрежные океаны стоя на магической волне. Он явился в Иерусалим с группой учеников, присоединившихся к нему по пути в этот город, завоёванный Римом с помощью античной машинерии, и стал рассказывать людям об истинной магии творения, способной преобразить мир. О том, что тридцать три года назад в Вифлееме родился великий-маг преобразователь мира, людям рассказала огромная звезда, сияющая и днём и ночью. Между прочим, славянские волхвы пришли первыми, чтобы поздравить Марию и Иосифа с рождением сына-мага, равного богам.