Летящие по струнам - скользящие по граням

- Мэт, ох, и здоров же ты фантазировать и особенно увлекать всех своими фантазиями. Парень, ты забыл только об одном, для того, чтобы выстроить один единственный паршивый ген, нам потребуется мощнейший аналитический компьютер. - Он же сам и подвёл итог нашей дискуссии - Правда, как раз в этом лично для меня нет ничего сложного. За свою жизнь я уже столько компов отремонтировал, восстанавливая их иногда из самых настоящих руин Карфагена, что это меня совершенно не пугает. Чипы я уже и сейчас научился ваять на раз. Мне для этого только и нужны, что специальные наноматериалы, а магия и тактические очки полностью заменяют робот-наносборщик. Да, и вы все в этом тоже хорошо преуспели, нам ведь только и нужно, что грамотно разработать магическую технологическую карту-заговор, а потом остаётся лишь смешивать вместе нужное количество ингредиентов. И вот ведь в чём заключается особая прелесть, главное положить чуть-чуть больше, чем нужно, лишнее магическая карта сборки сама выбросит, так что с компом мы справимся.

Назавтра наноматериалы, в том числе и наножеле в дубовых бочках, действительно завезли в Вышку и мы сразу после занятий влетели в лавку старого Петера и, тряся кошелями с золотом, принялись ими затариваться. Все остальные студенты смотрели на нас выпучив глаза от удивления, но вовсе не потому, что наши кошели были такими большими, а потому, что мы покупали незнамо что, да, ещё и в больших количества. Лично я набрал столько добра, что мне понадобилось шесть големов, чтобы те перетащили всё в нашу беседку. В первый же день мы изготовили множество полезных вещей вроде магических электробритв, умных фенов для укладки волос и прочих мелочей. Ну, а вечером мы всей своей командой, включая Тейю и Селесту, ещё вчера вечером переселившихся в Изумрудный дворец, отправились в трактир «Весёлый Ганс», где стали завсегдатаями и даже откупили себе отдельный стол на все вечера, в большом зале, хотя он и был расположен от нас дальше, чем «Монплезир». Если раньше на нас там ещё недовольно косились, то после событий пятнадцатого августа принимали, как старых друзей, а ведь там, по большому счёту, собирались одни только старшекурсники.

По ходу дела мы раздали с полсотни толстых брошюр с инструкциями, как из магического наножеле можно изготавливать реактивные движки, герметичные доспехи, а также сёдла для лошадей, которые могли превращаться в герметичный доспехи, но для этого им нужно было коротко подстригать гривы и плотно подвязывать хвосты. Хотя с нами и не было Милашки, мы веселились, как ни в чём не бывало, так как знали, она и Симона не пропадут. Ну, а чтобы потом не возникло никаких недомолвок и пересудов, мы сразу же рассказали своим всем, что Симону, прямо с палубы её пиратской посудины, стоящей на берегу Фришского залива, утащила в навье царство какая-то красотка, которая, по всей вероятности, польстилась на её абордажный член-саблю. В общем насмешили мы всех этим изрядно и в одиннадцать часов вечера поскакали в свою общагу.

Как и вчерашним вечером, наши девушки, заворожив големов, прошли на мужскую половину общаги и они не крались тайком. Более того, уже позднее, полуодетые, некоторые из них бегали по широкому, роскошному коридору в из одних покоев в другие совершенно никого не стесняясь, а утром мы завтракали в столовой на двенадцать персон, как ни в чём не бывало. Тем самым мы подняли бунт против неравенства и вскоре студенты младших курсов во многих общагах стали не только делать то же самое, водить в свои апартаменты подружек, но и стали требовать, чтобы у големов отключили эту функцию, следить за нашей нравственностью. Ну, для кого-то может быть Гросселибешнахт ничего особенного не значила, но только не для членов команды Синяя Птица. Во всяком случае все наши девушки переселились к нам полностью, со всеми своими гардеробами. Зато как же было мне приятно, приходя с Тией в наши апартаменты забираться с ней в ванну и потом заниматься любовью чуть ли не до рассвета, пока Моня дрыхнет. Правда, он тоже повадился ложиться спать пораньше, сваливать на Землю Прима и там гулеванить направо и налево в моём теле, чтобы не мешать нам любить друг друга.